Плеть и веревка (СИ)

- А теперь ты, наверное, хочешь извиниться за изнасилование, - сказала Джинни. – Ну, давай.

Драко замер на поцелуе.

- Я не…

Она зло улыбнулась.

- Давай же, ты этого хочешь, я чувствую, - Джинни слегка потерлась бедром о его пах. – Хочешь снова сдавить тебя, душить и трахать.

- Так вот зачем ты меня…

Он устало закрыл глаза и отступил на полшага назад. Всё внутри болезненно сжалось, обида и злость мигом заняли господствующее место среди эмоций, и Драко еле сдерживал в себе желание ударить.

- Я хотела, чтобы ты тоже почувствовал, - процедила она, подступив к Малфою. – Мне мерещится такое постоянно, когда мы пересекаемся. Вот только тебя это возбуждает, а я этого боюсь. Боюсь, что это повторится… Вижу наяву и во сне чуть ли не каждый день. И меня трясет от тебя, Малфой, слышишь?

Больше выдержать он не мог. Драко пихнул её к стене и с криком ударил кулаком по стеклу, в сантиметре от головы Джинни. Она пригнулась, закрыв затылок руками, и её крик смешался со слезами. Малфоя трясло, он уже с трудом понимал, что творит. Он схватил Джинни за плечи и тряхнул, как игрушку, чуть приподняв её над полом. С разбитых костяшек кровь струйкой стекала ей на мантию.

- Мне жаль, - прорычал он. – Мне искренне жаль, и всё, что мне было нужно – это прощение. Я не хотел причинить тебе боль, я уже извинился, чего тебе ещё от меня надо? Я только хотел загладить свою вину, а ты… Мне плевать теперь на твои кошмары, на свои угрызения совести: если надо изнасиловать тебя ещё раз, чтобы ты успокоилась, то я сделаю это.

Он поставил её на землю, снова притыкая спиной к осколкам стекла. Драко приподнял её лицо за подбородок и заглянул в испуганные глаза. Он нагнулся и слизнул со щеки горькую дорожку слез, и от этого Джинни задрожала ещё сильнее.

- Ну, что же ты? – хмыкнул Малфой. – Уже не хочешь проверять меня, прощать через поцелуи и секс?

Джинни вжалась в стекло, послышался хруст рвущейся ткани.

- Ты не посмеешь… - задыхающимся тоном сказала она.

- Ты не сможешь меня остановить, - пресек её Драко.

Он положил руку ей на талию, и Уизли глубоко вдохнула, зажмурившись от ужаса.

- Я всё расскажу Гарри! – пискнула она.

Малфой почувствовал великое душевное облегчение. Пусть расскажет, гиппогриф её раздери, пусть! Может, когда Поттер разобьет ему рожу, всё встанет на свои места?

- Конечно, ты расскажешь, - безумно улыбнулся Драко. – Расскажешь во всех подробностях, что я с тобой делал, в каких позах и как долго. Раз ты видишь это каждый раз во сне и наяву, значит, задача для тебя простая.

- Как ты можешь? Как ты можешь говорить такое? – закричала Джинни.

- Давай! – рявкнул Малфой, снова разбивая стеклянную стену.

Уизли испуганно взвизгнула.

- Иди к нему!

Ещё удар, уже о твёрдый камень.

И руки до самых плеч пронзает невыносимая боль.

- Расскажи про меня, если тебе станет легче… Давай, ты, - он сдавил руку на худой шее, - маленькая вонючая предательница крови, во всех подробностях…

- Жалкий выродок семейства Малфоев, - выплюнула девчонка.

Джинни отпихнула его, на ходу подобрала сумку и рванула вперед по коридору. Драко в последний раз впечатал кулак в стену, стряхнул с кожи мелкие камешки и рваные ошметки кожи и, подняв сумку, побрел к замку. Аппетит и сонливость как рукой сняло. Напротив, Малфою хотелось крушить всё на своём пути, но почему-то он не мог этого сделать, как будто невидимая сила удерживала его, успокаивала и велела спокойно продолжать путь. Драко держался за мысли о Грейнджер и о том, что будет, если она узнает. Наверное, лучше предупредить истерику, чем разгребать её потом. То есть, будет гораздо лучше, если Гермиона узнает всё от него самого, а не от сумасшедшего Поттера. Но Малфою не хотелось говорить об этом до бала: он знал, Грейнджер не захочет пойти на танцы с маньяком и насильником. Пусть лучше в слезах сбежит из зала, чем откажется заранее.

Балы никогда не начинала раньше семи, так что у Драко в запасе была ещё уйма времени. Ему, определенно, были нужны душ и Заживляющее зелье. Спокойный мысли о еде и послеобеденном сне никак не хотели возвращаться, хотя пыл Малфоя немного да угас.

Драко поднимался по лестнице, когда орава ребятишек с мётлами налетела на него, проносясь во внутренний двор. В общей толкучке кто-то сильно толкнул Малфоя, и он, пошатнувшись, едва не перевалился через перила, но сумка всё же упала. Драко попробовал приманить её Акцио, но та за что-то зацепилась и всё никак не желала лететь вверх к хозяину. И ему пришлось спуститься к подсобке, тихонько матерясь себе под нос. Он отцепил ручку сумки от хвоста статуи, за которую она зацепилась, и собирался подниматься, как вдруг услышал из-за двери знакомый голос:

- Ты не имеешь права вмешиваться, Блейз! Это не твоё дело, оставь их в покое! И меня, и Драко тоже…

- Тогда ты тоже заканчивай свою любовную историю, грязнокровка! Это уже ни хера не смешно, и как он ведётся на это?