Плетеная экскурсия

Оранжевые эльфы расположились с весьма скорбными и невосторженными мордами лиц на поночевать. И довольно занятные у них были ельфки: если у ельфов обычных половой диморфизм можно было выявить надёжно, только раздев, то у цитрусовых пухликов, помимо растительности у мужиков на физиономии, были и чёткие и заметные различия. Дамы-с цитрусовые были в один рост, оранжевые, лимонны волосами. Но при этом, имели ощутимое пузико и зад, как бы не побольше мужского. И сиськи, заметные даже сквозь свободные белые накидки, размера четвёртого, а то и пятого, подпёртые округлым пузом (со стороны смотрелось как беременность, но нет — просто такая забавная особенность).

При этом, ручки-ножки и морды лиц у цитрусовых были вполне ельфьми, то есть стройные, если не сказать тощие. Колобки на палочках, в общем, реально смешно смотрящиеся.

И вот, наконец, стало «смеркалось». Ушастые завернулись в какие-то спальники, стараясь заснуть, время от времени вздрагивая и судорожно водя ушастыми башками. Ну, учитывая «веселье» последних дней — и неудивительно.

Я же «втянул тросы» по максимуму — нам надо нечистика поймать или прибить, а не отпугнуть. И вчувствовался в небывальщину со страшной силой. И Ленка в терминал пырилась. Даже Трифон «приглядывал»: обнаружение «потенциально-опасной нечисти» в окрестностях Трака было вполне контрактным.

Но — ничего. Ушастые перестали вздрагивать и дёргатся, ну и задрыхли потихоньку, не считая пары стражей.

Вот, кстати, не узнавал, а довольно непонятно: караван «моновидовой», при том, что все встретившиеся караваны были и с человеками, и с метачеловеками, разделяющими обязанности согласно своих возможностей.

— Как думаешь, расисты? — оттекстил я Ленке, выложив свои мудрые мысли.

Ну, чуять — чую. И за терминалом она смотрит, так что чего ж не початиться, раз не во вред делу?

— Возможно, — ответила Зелёнка. — Культура «Иноземных чертей» очень развита, причём не только в для иностранцев, но и разных народностей. А, возможно, какие-то видовые особенности, связанные с дорогой и торговлей. Все цитрусовые, что мы видели — торгаши, — отметила она.

— Возможно, впрочем, ответы на вопросы — наша плата.

— Если мы справимся с нечистиком. И если он всё-таки есть.

— Думаешь нет?

— Смотри, Кащей: мы не чувствуем и не видим не только его, но его и следов. Ни в сети, ни в небывальщине.

— Песок в подшипниках, — напомнил я.

— И никаких следов. Кроме как от присутствующих.

— Маг, поехавший крышей?

— Не исключённый вариант. А воздействия мы не чувствуем из-за того, что слабое и всё и так его силой пропитано.

— Может быть, хотя флёр безумия я бы ощутил, — вчувствовался я.

— Сам понимаешь — безумие очень… неоднозначный термин.

— Ну да, меня самого… Стопэ!

— Что?

— Небывальщину колыхнуло, — оттекстил я, оглядываясь и вчувствовуясь со страшной силой.

— В сетке ничего. И вроде все на месте, ничего не происходит, — огляделась Ленка.

— Было очень слабое колебание, — задумчиво оттекстил я.

— Так маг во сне может недооформлено колдовать.

— Может. Но надо проверить, — отметил я, плавно приподнявшись.

И стал вглядываться в спящих. В плане — все ли спят? Прошелся под напряжёнными взглядами охранников взад-вперёд, и тут заметил:

Маблунг лежал на боку, с спокойно-расслабленной рожей спящего. Вот только глаза были судорожно вытаращены, блестели в свете костра, а по реснице скатывалась слеза.

Рванул я главе каравана, сдёрнул спальник, и почуял развеивающийся след нечистика. Ну и следы использования ушастого для не очень сексуального насилия наблюдались.

— Ушёл?! — подскочила Зелёнка, а вслед за ней и охранники.

— Угу. Но попался, — оскалился я. — Я его почуял, хрен уйдёт теперь. Лен, матери стоянку в три слоя, — деловито продолжил я, пока охранники суетились над в жопу раненым предводителем.

— Сделаю, но от кого? И долго…

— Долго — не надо. Тип — овинник или утопец, примерно так. Матери, а потом я в небывальщину. А то он ещё кого отпихалит, паразит такой, пока я его буду в небывальщине ловить, — мудро отметил я.

Ну и Ленка принялась корябать гоблинские матерные закорючки. Вот что в них было хорошо, так это то, что пусть «временные», но посильнее одноклассников прочих видов.

В общем, Ленка стоянку обматерила, апельсин умеренно-тихо стенал в стиле: «о горе мне, позор на мои вислые усы и вислую жёпу» и все такое. Ну даже жалко его, наполшички, да.

Наконец, всё было готово, ну и я стал проваливаться в небывальщину, имея в виду «ощущение» нечистика. И провалился.

Небывальщина была почти такой же, как в реальности, за исключением полного отсутствия травы — гладкая, глинозёмистая потрескавшаяся земля. И голубое, почти белое, небо вверху, без солнца. Оно само давало вполне дневное освещение.

Ну и ветер, ветерок, дуновения всякие просто копошились и подпрыгивали. Более того, они были не просто колебаниями воздушных масс, а именно некими ощутимыми объектами в небывальщине, заметными даже взгляду.