Плетеное королевство

Камран замешкался.

– Да, я ожидал, что вы рассердитесь на меня, Ваше Величество. Мне также сообщили, что вы, возможно, будете ожидать, что я дам прием, поскольку так неосторожно объявил о своем возвращении.

Заал вздохнул, его белые брови сошлись вместе.

– Полагаю, Хазан сказал тебе об этом? – Король нахмурился еще сильнее. – Прием. Да, прием. Хотя это не самое главное.

Камран насторожился.

– Ваше Величество?

– О, дитя мое, – Заал потряс головой. – Только сейчас я вижу, насколько ты не понимаешь того, что натворил.

Фирузе перевела взгляд с сына на короля и обратно.

– Что он натворил?

– Не только твое вмешательство послужило причиной сегодняшним пересудам, – мягко произнес Заал, снова переведя взгляд на открытое окно. – Если бы ты оставил того мальчика умирать в собственной крови, на это бы мало кто обратил внимание. Такие вещи иногда случаются. Ты мог бы спокойно призвать магистрат, и мальчика бы увезли. Вместо этого он оказался у тебя на руках. Ты позволил крови беспризорного сиротки коснуться твоей кожи, запятнать твою одежду. Ты проявил заботу и сострадание к низшему сословию.

– И теперь я должен быть наказан, Ваше Величество? Меня убьют за проявление милосердия? – спросил Камран, чувствуя, как в нем поднимается тревожное беспокойство. – Я полагал, что принц должен служить своему народу.

Король почти улыбнулся.

– Неужели ты намеренно пытаешься понять меня неправильно? Твоя жизнь слишком ценна, Камран. Ты, наследник самой большой империи на земле, безрассудно подверг себя опасности. Возможно, в народе твое сегодняшнее деяние не подвергнется сомнениям, однако оно заострит внимание знати; они зададутся вопросом, не выжил ли ты из ума.

– Не выжил ли из ума? – повторил принц, изо всех сил пытаясь сдержать гнев. – Не перебор ли это с их стороны? Никаких последствий не произошло… Я только и сделал, что помог умирающему мальчику…

– Ты всего лишь спровоцировал бунт. Твое имя скандируют на улицах.

Фирузе ахнула и бросилась к окну, словно хотела увидеть или услышать что-нибудь из-за неприступных дворцовых стен. Принц, которому было прекрасно известно, что толпу отсюда не увидеть, опустился обратно.

Он был ошеломлен.

Заал подался вперед в своем кресле.

– Я знаю, что в глубине сердца ты готов умереть за свою империю, дитя, но это совсем не та жертва. Кронпринц не должен рисковать собой на городской площади ради уличного воришки. Так не принято.

– Нет, – покорно признал принц. Он внезапно ощутил свинцовую тяжесть. – Полагаю, что нет.

– Теперь мы должны компенсировать твое безрассудство демонстрацией торжества, – напомнил король. – Такие мероприятия пойдут на пользу отношениям с благородными семьями Семи Домов, на чье политическое влияние мы сильно полагаемся. Ты дашь прием. Тебя увидят при дворе, ты выразишь свое почтение Семи Домам – в частности, Дому Пайр. И развеешь любые их опасения относительно твоего нрава. Я хочу, чтобы у них не возникло сомнений ни в здравости твоего рассудка, ни в твоей способности править. Это понятно?

– Да, Ваше Величество, – ответил удрученный Камран. Только сейчас он осознал всю тяжесть совершенной им ошибки. – Я выполню вашу волю и пробуду в Сетаре столько, сколько вы сочтете нужным, чтобы возместить нанесенный мной ущерб. После, если вы позволите, я хотел бы вернуться к своим войскам.

Заал мимолетно улыбнулся.

– Боюсь, тебе больше не стоит находиться вдали от дома.

Принц не стал делать вид, что не понял его.

– Вы вполне здоровы, – сказал он с большим пылом, чем намеревался. – Крепки и сильны. В здравом уме. Как вы можете знать подобные вещи?

– Когда ты достигнешь моего возраста, – мягко ответил Заал, – ты тоже обретешь уверенность в таких вещах. Я устал, Камран. Моя душа жаждет покинуть этот мир. Но я не могу отправиться в путь, не убедившись, что наша семья защищена – что наша империя в безопасности.

Принц, помедлив, поднял голову и заглянул в глаза деду.

– Ты должен знать, – Заал улыбнулся, – что я просил тебя вернуться домой не только для отдыха.

Поначалу смысл сказанных слов ускользнул от Камрана; когда же он понял – спустя несколько мгновений – сила этого понимания обрушилась на него подобно удару по голове.

– Я должен жениться, – едва выговорил он.

– Ардунии нужен наследник.

– Я – ваш наследник, Ваше Величество. Ваш слуга…

– Камран, мы на пороге войны.

Несмотря на то, что сердце колотилось, принц не дрогнул. Он уставился на деда с чувством, близким к неверию. Это был тот самый разговор, которого Камран так ждал и хотел обсудить с королем. Но даже сейчас Заал, казалось, не желал ничего обсуждать.

С этим Камран не мог смириться.

Его дед говорил о смерти, грозился бросить принца здесь одного, чтобы он вел войну, защищал их империю – и вместо того, чтобы подготовить наследника, он предлагал ему жениться? Нет, в это принц поверить не мог.

Усилием воли Камрану удалось сохранить уверенность в голосе.

– Если нам уготовано вступить в войну, Ваше Величество, может быть, вы поручите мне более практичную задачу? В такое время я мог бы делать нечто гораздо более важное, чем ухаживать за дочерью какого-нибудь вельможи.