Плевое дело

— Ты же говорил, что подберешь такую бригаду, которая ничего не боится. Тем более за большие «бабки», — не отставал от седовласого Овалов.

— Говорил, — подтвердил тот. — Но жизнь дорожает.

— Разве я мало плачу?

— Дело не только в этом.

— Не только? — Овалов бросил окурок на пол и раздавил его носком ботинка. — Значит, и в этом тоже, да? Мало плачу?

— Хотелось бы немного надбавки, — седовласый Игнат потупил взгляд.

— Ну ты наглец! — Овалов встал и прошелся по комнате.

Я на всякий случай пригнулась, и дальше слышимость разговора пропала. Перебазировавшись к соседнему окну, я заглянула внутрь. Теперь оба собеседника находились ко мне в профиль. Я снова напрягла слух, прижавшись ухом к зазору между косяком и оконной рамой.

— Я сам привезу к тебе бригаду новых ребят, — изрек Овалов, подойдя вплотную к собеседнику.

— Лады. Договорились, — Игнат тоже поднялся, но это ему ничуть не помогло. Овалов возвышался над ним так же, как над сидячим.

— Иди загружай мешки, — велел «начальник», и Игнат, покорно сунув коробок спичек в карман, поплелся к двери.

— Может, лучше завтра с утра? — подал он все-таки голос уже с порога.

— Нет, — жестко отрезал Овалов. — Отвезешь мешки Барсу сегодня. А завтра я приеду к тебе с новыми работниками, и мы вместе сходим на поля.

— Зачем? — по голосу я слышала, что Игнат испугался.

— Хочу сам взглянуть на ваши урожаи.

— Ты что, не доверяешь мне, Овал? — попытался было протестовать седовласый, но Виктор оборвал его довольно не двузначной фразой:

— Не доверяю. Извини, Игнат, но не доверяю.

Игнат промолчал.

— Не тушуйся, — смилостивился Овалов. — Если увижу, что ты говоришь правду, то так и быть, накину премиальных.

Игнат по-прежнему не произнес ни слова, и я поняла, что премиальных ему не видать как своих ушей. Наверняка дурил «начальство».

— Давай-давай, иди, — напомнил ему об обязанностях Овалов, и они оба вышли из домика.

Я успела спрятаться в темноту.

Овалов прошел к «БМВ» и забрался в салон. Что касается Игната, то он исчез за углом, и вскоре я услышала, как взревел мотор грузовой машины. Из-за угла вывернул «ЗИЛ» и остановился у крыльца. Игнат выпрыгнул из кабины.

Овалов тем временем уже завел машину. Высунувшись из окна, он прокричал напоследок:

— Игнат! А ты сам-то, случайно, не употребляешь этой «дури»?

— Да ты че, Овал? Я ж это… Я никогда в жизни, — забожился тот.

— Ладно, бывай. Завтра с утреца жди меня с подкреплением, — Овалов развернул машину и, опять высунувшись из окна, добавил:

— И с проверкой.

После этих слов он уехал. При свете, падающем из окна на лицо Игната, я заметила, как тот помрачнел.

— Козел, — сказал он, когда Овалов скрылся из виду, и сплюнул на землю.

Потом он зашел в дом и вскоре вновь возник на пороге, но уже с мешком. Забросил его в кузов.

Совершив еще четыре таких рейса, Игнат сел на крылечко передохнуть. Руки его по-прежнему дрожали. Я поняла, что это не от волнения и не от перенапряжения. Овалов правильно догадался. Игнат — наркоман. Я уж в этом точно не сомневалась.

Один из мешков, поставленных седовласым мужиком в кузов, накренился и чуть не упал. Веревка, которой он был перевязан, разошлась.

— Твою мать! — воскликнул Игнат и, подскочив к мешку, поправил его. Подтянул веревку.

Больше присаживаться на крыльцо он не стал и забрался в кабину. «ЗИЛ» тронулся с места. Игнат уехал, даже не потушив в доме свет.

Загруженные в грузовик мешки я узнала. Они были точной копией тех, что привозили в Тарасов и сдавали людям Стакана Барс с Мальцом.

Я подошла к крыльцу, присела на корточки. Немного содержимого чуть не упавшего мешка просыпалось на землю. Я включила фонарик и посветила. Мне даже не понадобилось брать «товар» в руки. Я без труда определила, что передо мной маковая соломка. Теперь все стало окончательно ясно.

Больше мне на закрытой зоне делать было нечего. Все, что я хотела выяснить, я выяснила.

К своей машине возвращаться пришлось тем же протоптанным путем. Издалека я заметила, что парень-сторож вышел из своей будки и курит на свежем воздухе. Если, конечно, данный радиоактивный воздух можно назвать свежим. В первую минуту я подумала, а не побеседовать ли мне с ним по душам, но тут же одернула себя. Зачем? Ничего нового он мне не сообщит. Я же, в свою очередь, лишний раз рискую засветиться.

Я села в «шестерку» и, по-прежнему не зажигая фар, добралась до поворота на автостраду, ведущую в город. Здесь я остановилась. Прежде чем продолжать путь, следовало проанализировать ситуацию и наметить дальнейшие действия.

Пока все мои предварительные догадки подтверждались. Крымов делал свой бизнес на наркотиках. Надо признать, придуман этот род деятельности человеком дальновидным. Урожай маковой соломки на радиоактивной зоне значительно выше, чем на обычной. И никаких затрат не нужно. Радиация все сама сделает за тебя. Другое дело, что надо было найти людей, согласных в закрытой зоне жить и работать. Людей, которые должны следить за посевами и сбором смертоносного урожая. Вот этим, как я видела, и занимался Овалов.