Пляска между ударами сердца

Тир с оборота принимает мощнейший, магически усиленный удар обоих мечей на свое лезвие. Снопы искр разлетаются в стороны, и мы смотрим друг другу в глаза целую бесконечную секунду. Охваченная пьянящей страстью поединка, я тяжело дышу, а генерал, кажется, пьет мой кураж, такой алчный у него взгляд.

Зи-и-и-инь! Мощный толчок, и позади оказывается стена.

Зазевалась, предки! Ар-р-р!!! Отчаянно отбиваюсь, пытаюсь выйти из неудачного положения, хотя уже понимаю, что – все, поздно.

На этот раз его клинок бескомпромиссно парирует удар, отводит в сторону, звон сменяется пронзительным лязгом, а лезвия скрещиваются на предельной для меня высоте. Ай! Руку не опустить, если только оружие бросить, а этого делать никак нельзя! И я снова мешкаю, Тир тем временем перехватывает мое второе запястье, окончательно срывая запоздалую атаку. Дальше трепыхаться бессмысленно, я расслабляюсь и капитулирую.

Но хватка командующего не ослабевает, и пока его взор издевательски неспешно скользит по моему телу от макушки до пят, я не способна ни двинуться, ни вздохнуть.

– Хороша… – выносит свой вердикт генерал и отпускает, но глядеть змеем-искусителем не перестает и растягивает слова, как раскаленную карамель. – Итак… ты… хотела что-то?

Слишком взбудораженная поединком, я отвечаю, не соображая:

– Я… еще не решила.

Кровь стучит в виске в оголтелом ритме, гонит по венам неправильный жар.

– Я заметил.

Смятение пробирает до поджилок, захлестывает здравый смысл. Передо мной чересчур соблазнительная угроза, и наше противостояние на самом деле продолжается, тянется особая разновидность игры, только для взрослых мальчиков и девочек, бесстрашных мастеров, способных поднять ставки до самых высоких уровней. В черноте его глаз таится вопрос-вызов: «Кто ты, Флориан? Профи или малышка-трусишка, убегающая, поджав хвост?»

Флориан – только профи, дорогой… И тебе это известно.

– Ты опасен, – шепчу я, обворожительно улыбаясь.

Ощущения непередаваемые, словно шагаешь по плавящемуся льду.

– Мм… – Тиру нравится моя лесть, точнее, как я ее произношу, и он одобрительно щурится. – А ведь я предупреждал…

Предупреждал.

Все предупреждали…

Но я не могу противиться своим желаниям, жажде выпить тот уникальный коктейль эмоций, который готовит командующий… Опасность, окутанная вихрями ужаса, приправленная колючими порывами ветра, заставляет меня всю кипеть внутри, взрываться, пылать. Но до чего же бодрит и сладко до спазмов… Это безумие, с токсичным варваром так нельзя, это как играть со смертью – и потому невероятно притягательно.

– Ты… что-то делаешь… со мной… – шутливо пеняю ему.

– Делаю, – бесстыдно соглашается генерал, тонкие губы кривятся в покровительственной усмешке, я слежу за ними завороженно, окутанная его непоколебимой, поистине царской самоуверенностью, до высокомерия тотальной. – Что я с тобой делаю, Флориан, мм?

Он даже не пытается скрывать, что все это часть процесса обольщения, и от этого еще страшнее и жарче.

– Ну же, Флориан, что я с тобой делаю? – дразнит хриплый голос.

Не хочу искать ответы. Хочу попробовать на вкус его губы… и еще что-то, запрещенное…

– Кажется… я… – В последнюю секунду спохватываюсь и подменяю слова. – Кажется, я испытываю к тебе… симпатию… привязываюсь…

Лед под ногами давно растаял, а Тир снисходительно наблюдает, как я тону перед ним в чувственной пучине.

– Похоже на то.

– Этого нельзя допустить. Ты… токсичный воленстирец.

Ну, сама мисс Очевидность.

А его это забавляет. Генерал медленно подается вперед, я ощущаю его дыхание на шее, затягивающее петлей желание.

– И страшно… – принюхивается он к моим эмоциям. – И манит. Моя спальня за тобой, Флориан. Пара шагов, и я могу привязать тебя к себе… Навсегда… Снять твою прививку… Сокрушить жизнь… То, чего ты так боишься… Я могу все это… Хочешь рискнуть… пройтись по грани и не упасть? Разве тебя не это заводит? Признайся, втайне ты мечтаешь проиграть мне… И познать высшее наслаждение.

Это было оно. Его суть заводила. Я, предки меня бери, адреналиновая экстремалка. А командующий видел больше, чем полагалось примитивному мужлану. Опаснейший противник! Но… заставить меня вспыхнуть может только тот, кто спалит дотла…

– Ты… ты можешь поклясться не делать этого? Ничего не делать с моей памятью?

Это даже не торг – мольба. Я смутно понимаю, что точка невозврата где-то рядом.

Скажи да…

– Не-э-эт, – цедит бессердечный Тир. Бабочка сама прилетела, угодила в сети, запуталась… Теперь он в своем праве, и его подавляющий, исполненный власти взгляд безраздельно владеет моим вниманием, моими реакциями. – Я не могу тебе ничего обещать. Ни-че-го, Флориан… Ты ведь знаешь, с кем связываешься… Никаких условий… В пропасть придется прыгнуть самой… Давай же, рискни, доверься мне, и… идем проверим, подхвачу ли я тебя.

Ох ты ж!

Я уже одной ногой в пропасти и заваливаюсь в нее, даже его надменный прохладный тон не остудил пыла. Мне было плевать. Уже плевать…