Пляска на помойке

…Когда Чудаков стал клеить Ташу, казалось, она отбреет его одним из уже отработанных в Москве приемов. Но едва он открыл рот, она забыла обо всем, слушала его во все уши, и вдруг оказалась в грязной квартирке, в двух шагах от вокзала. Из кухоньки выглянула худая старуха на костылях, и Чудаков закричал на нее совсем другим, новым для Таши голосом:

— Ты мне мешаешь! Пошла вон!..

И старуха с кротким ворчанием напялила на себя какую-то рвань и, стуча костылями, выползла из квартиры.

— Кто это? — в ужасе спросила Таша.

— Моя мать, — небрежно ответил Чудаков и тут же перешел к делу: — Тебе нужно познать сексуальную школу. Школу сексуального воспитания. Пройдешь ее — завоюешь Москву. Будешь получать шикарные деньги…

Он долго шаманствовал, усаживая ее рядом с собой на продавленную кровать, застеленную, несмотря на лето, засаленным ватным одеялом, а затем быстро расстегнул штаны и приказал:

— Возьми его!

И она, чуть наклонившись, увидела — впервые в жизни — толстый, в складках живот неопрятного, опустившегося мужика в летах, с паучком волос вокруг пупка. Чудаков все нагибал и нагибал ее голову, пока ее не стошнило. И вскочив, тряся мокрыми штанами, он кричал на нее:

— Сумасшедшая!

… Заключим с тобой позорный мир,

я продал тебя почти что даром,

и за мной приедет конвоир

пополам с безумным санитаром.

Таша выборматывала все это, полупьяная, через двенадцать лет их семейной жизни с Алексеем Николаевичем, заставкой к которой стала первая странная ночь.

Тогда, недели через две после их совместных странствий по Москве, Чудаков и привез Ташу к Алексею Николаевичу. Поэт улегся в гостиной, а они провалялись на тахте, почти без сна, до утра. Когда Таша осталась в одних трусиках, Алексей попытался освободить ее от них. Но она строго сказала.

— Сегодня мне нельзя!

«Да, да! Как же я не понял! Чудаков орал правду каким-то господам, ждущим ее!» — думал он, тесно прижимаясь к ней, к ее пахнущему землей и травой крепкому крестьянскому телу, и бормотал:

— Только не бросай меня! Не бросай!..

3

— Старичок! А ведь он тебя шантажирует этой Ташей. Небось, хочет сорвать побольше, — говорил ему за утренним кофе Георгий.

Да, Хауз-майор был прав: Чудаков дразнил его, привозя Ташу на два-три часа, а затем объяснял, что у них неотложные дела.

— Посмотрим, что будет сегодня, — сказал Алексей. — Мне эта волынка начала надоедать…

Как и было обещано, Чудаков с Ташей появились в середине дня. Алексей в то лето снимал дачу в Семхозе под Загорском и предложил:

— Таша! Скатаем за город! Семьдесят километров с ветерком! Бензином я запасся…

— Мне надо кое-куда позвонить…— уклонилась она от ответа. — Только не от тебя. Из автомата.

Вся компания, вместе с Георгием, выклубилась из квартирки. Алексей сел в свои скромные «Жигули» — прогреть мотор. Таша скрыласть в телефонной будке. Чудаков подавал ей какие-то знаки, играя задней дверцей машины. Внезапно Хауз профессиональным движением зажал, сплющил его между дверцей и корпусом автомобиля, резко выкрикнув:

— Слышишь! Козел! Прекрати издеваться над Алешей! Иначе я тебя раздавлю!

Чудаков быстро оценил положение:

— Сдаюсь! Сдаюсь!..

Появилась Таша.

— Мне нужно заехать в одно место… Это срочно,— объявила она, не сводя с Чудакова глаз.

— Хорошо, — сказал Алексей. — Поезжай, куда хочешь. Только… — он стянул с себя очередной свитер, купленный у Хауза.— Только как ты бегаешь по Москве в одной кофточке. На дворе сентябрь. Вон, у тебя гусиная кожа высыпала. Возьми на память. — И кивнул Георгию: — Пойдем…

— Прекрасная парочка! — бросил ему Хауз в лифте, радуясь, что Таша больше не появится.

— Проклятый сводник! — бормотом ответил Алексей, проворачивая в памяти окаянные чудаковские строчки:

Заманят, заплатят, поставят к стене,

мочитесь и жалуйтесь Богу.

О, брат мой! Попробуй увидеть во мне

убийцу и труп понемногу…

4

Любил ли он ее. Конечно нет. Но он ее желал. И еще — жалел. Почти ничего не зная о ней, чувствовал, что она погибает, мечется, не находит выхода из крысоловки. Он еще не знал, что по восточному гороскопу она и была Крыса, а по европейскому оба они Близнецы.

Но надо ли ему поэтому тонуть вместе с ней?..

Алексей рассеянно поглядел в окно — на грязно-замшевую зелень городской сентябрьской листвы, на коррозийный переплет гаражной крыши и на пустынную, в блестящей от осенней слизи асфальтовую дорожку. И вдруг, увидел ее, в нелепо обвисшем, подаренном им свитере.

Она бежала легкой тревожной трусцой; так, верно, передвигались наши волосатые предки, чтобы предупредить неведомую, но близкую опасность. Она бежала по джунглям огромного города к возможному прибежищу, пусть и не столь желанному, но обещающему, что хоть временно, там не будет грозить беда.

— Нет, баста! — сказал он себе.— Все, что исходит от Чудакова, может обернуться только очередным несчастьем. Хватит, хватит мне свиданий с мадам Седуксен и прогулок с доктором Люэсом…

Он набрал номер соседки, и в трубке тотчас шмелино загудела Ольга Константиновна: