Пляска смерти

— Привет, ясные глазки! — ворчливо произнес я. — С вашей головы куда-то исчезли все кудри, вам это известно?

Он заморгал глазами, потом медленно сел, застонал гораздо громче и осторожно пощупал рану над ухом:

— Что произошло?

— Вы сваляли дурака, — безжалостно изрекла Наташа.

— Я не…

Он приподнял правую руку и взглянул на посиневшее, кровоточащее предплечье, его глаза буквально остекленели от ужаса, потом он в панике перевел взгляд на меня.

— Вы ранили меня? — завопил он пронзительным фальцетом.

— Поднимайтесь на ноги, маэстро! Нам предстоит продолжительная прогулка, — не без злорадства сообщил я.

Неожиданно зашевелились виноградные лозы, закрывающие вход, затем появилась голова блондинки, венчающая тело Юноны. Оказавшись внутри, Сисси выпрямилась и обеспокоенно огляделась.

— Я устала ждать, — пробормотала она, — ну и подумала, что мне лучше войти внутрь…

Внезапно в ее глазах появилось выражение дикого ужаса.

— Нет, пожалуйста! — завопила она. — Нет, не надо…

После этого она стремительно налетела на меня, как будто внутри нее заработал мотор. У меня не было возможности перехватить ее, с самого начала она была слишком близко от меня, да и все произошло необычайно быстро. Ее голова врезалась мне в грудь, я не устоял на ногах и оказался на полу. Сисси, которую никак нельзя было назвать пушинкой, свалилась на меня, прижав к полу и выдавив у меня из легких весь воздух.

— Поднимайтесь! — заорал я, яростно глядя на ее испуганную физиономию. — Живее, пока я вас не убил!

— Я ничего не могла поделать, — застонала она, — это он меня толкнул!

Мне все же удалось вздохнуть, после чего я энергично повел плечами, и она скатилась на пол, размахивая руками и ногами. Я тут же поднялся на колени — и замер на месте, уставившись в дуло пистолета.

— Все правильно, панк! — раздался утробный голос Солона. — Остынь маленько! Поднимайся на ноги без спешки, ясно тебе?

Я подчинился и все проделал до противного медленно. Солон отступил назад на пару шагов, оказавшись таким образом рядом с Амандой Уоринг, которая стояла у самого входа.

— Мы были очень терпеливы, лейтенант, — Аманда обольстительно улыбнулась мне, — мы наблюдали за домом и долго ждали, когда же произойдет интересное. Потом мы увидели этих двух балерин… — Она пренебрежительно махнула рукой в сторону Наташи и Бомона, лицо которого приобрело обиженно-оскорбленное выражение. — Или же, наоборот, они оба мужчины? — небрежно добавила она. Теперь уже вспыхнула Наташа. — Так или иначе, за этими двумя, — продолжала Аманда, презрительно пожимая плечами, — мы видели, как они выскочили из дома и скрылись среди деревьев, а через несколько минут вы с Сисси двинулись в том же направлении. Естественно, мы отправились следом. Правильно, Ли?

— Все верно.

На его рябом лице появилась свирепая ухмылка.

— И мы обнаружили Золушку возле пещеры.

— У нас состоялась долгая спокойная беседа с Сисси, — равнодушно продолжала Аманда, — мне потребовалось только напомнить ей о том времени, когда она называла меня мамой, после чего она с радостью поделилась со мной всеми своими тайнами.

— Этот ее зверюга, — застонала Сисси, приподнимаясь с пола, — он зажал мне рот ладонью, а потом…

Мысль о том, что он позволил себе сделать с ней, заставила Сисси залиться горючими слезами.

— Вы, должно быть, Наташа… — Аманда окинула черноволосую балерину долгим оценивающим взглядом. — Та самая умница, которая уже преподнесла Сисси ее тщательно рассчитанное будущее чуть ли не по часам.

— Вы, по всей вероятности, та сука, которую ее отец планировал сделать козлом отпущения за мое убийство? — ровным голосом спросила Наташа.

Лицо Аманды немного потемнело, но голос по-прежнему оставался воркующим.

— Мы только что объяснили Сисси, что нам придется изменить ваши планы в отношении ее будущего. Почему-то мне не верится, что мы впятером сможем жить счастливо на наследство Сисси, а как вы считаете?

— Да, — тихо произнесла Наташа, ее темные глаза внезапно сделались огромными.

— Поэтому вы и… — Аманда взглянула на Бомона и слегка приподняла брови. — И уж не знаю, как это создание назвать! Можете оставаться здесь и избавить лейтенанта от чувства одиночества.

Ее лицо посуровело, когда она повернулась к Солону:

— Сначала я выведу наружу девушку.

— Для чего волноваться? — Он возбужденно расхохотался. — Может быть, шум заставит ее заткнуться? Я уже устал от ее нытья.

— Ладно, — быстро согласилась Аманда.

— Коп останется на закуску, — заявил Солон, — первым делом я разделаюсь с этим слизняком на полу, затем с тощей дамочкой, но копа сохраню напоследок.

— Думаю, что мне лучше подождать снаружи, пока все не закончится! — равнодушно произнесла Аманда.