Пляски простаков

В сумерках море стало сизым. Еще находясь здесь весной, Артем заметил, что оно никогда не бывает одинаковым, никогда не повторяются закат и рассвет. Разумеется, море он видал и раньше, но почему-то лишь этой весной ощутил волнение, глядя на огромное водное пространство. Наверное, надо прожить тут какое-то время, чтобы заметить особенности юга. Море удивительно умеет смягчать плохое настроение, возможно, поэтому большинство южан производят впечатление беспечных и веселых людей в отличие от жителей севера. Здесь всегда хочется расслабиться, получить максимум удовольствия, ни о чем не думать. Но здесь же – Артем знал на личном опыте – ассимиляция и тепло дали новую породу людей: хитрых, изворотливых, жестоких, способных на пути к цели отмести все известные нормы. Впрочем, и в центральной части России человеческая порода ухудшилась до неузнаваемости, море тут наверняка ни при чем.

Так он думал, глядя на сизую воду, которая быстро темнела. Ночь тут наступает быстро, как и светает. Собственно, эти мысли не превалировали, текли сами по себе вторым планом. А первым планом он проворачивал идею Руслана, довольно опасную. Но его не отговоришь угомониться, уж Руслана он узнал достаточно хорошо, потому оставалось одно – сделать все возможное, дабы избежать лишних жертв. Ни Артем, ни Руслан не простят себе, если с Севой что-нибудь случится.

– Я так понял, что начальство не в курсе твоих планов, – наконец сказал Артем.

– Правильно понял. Да ты же знаешь, я их редко посвящаю в свои планы.

– Ты больной. Давай я поговорю в Москве, потом решим…

– Много воды утечет. А давай я расскажу тебе историю, а точнее, ее конец. Роза Ибрагимова, двадцати лет от роду, вернулась к матери. Как она вернулась, никто не знает. В документах, которые мы нашли, заграничного паспорта нет, только российский. А люди сохраняют даже незначительные документы, тем более загранпаспорт. Полагаю, девушка вернулась без документов, с которыми она отправилась в Турцию…

– Это сказки, – вставил Артем. – Это просто невозможно. На границах…

– Лучше сказок, чем пишет жизнь, еще никто не придумал, – спокойно возразил Руслан. – Роза пряталась целый месяц. И пряталась не дома. Даже соседи ни разу не видели ее, то есть она вообще не выходила из дома. Почему же пряталась? Потому что боялась, знала, что ее убьют. Причин я не знаю, их может быть десяток. И вот мать поспешно продала дом, в котором провела всю жизнь, получила деньги, купила билеты. Утром они собрались навсегда покинуть этот город. И ты, наверное, знаешь, с каким трудом люди снимаются с насиженного места, особенно люди бедные. Но они решили убраться отсюда, бросив весь скарб, нажитый годами.

– Ты уже об этом говорил, дальше.

– Наступает их последняя ночь. Роза написала загадочную записку, сунула ее под простыню. И здесь она подстраховалась, чтоб не подвести ни себя, ни тех, кому была адресована записка. В соседней комнате спала мать. Роза тоже заснула, мечтая о новом, безопасном месте. В начале четвертого утра двое проникли в дом. Действовали они профессионально, потому что бесшумно открыли замок. Воспользовались ножом, выстрогали щель, осторожно подняли крючок. Туфли сняли, мы никаких следов обуви не обнаружили, да и двигались они бесшумно – застали спящих врасплох. В комнате Розы горел ночник, это помогло ориентироваться. Они вошли в комнату матери, один сразу нанес удар ножом в грудь спящей Фаине, но не убил наповал, она вскрикнула. Роза, конечно, проснулась, кинулась в комнату матери, а ее встретили два урода. Один зажал рот девушке, пригрозил: если вздумает кричать, убьет ее, и стал ее насиловать. Короче, ни криков, ни шума никто не слышал. Им же мало убить, все сполна получить надо. Второй искал деньги, они знали о продаже дома. Искать долго не пришлось. Фаина и Роза положили их на дно баула, сверху вещи, а баул поставили у стены. Первый закончил насиловать Розу, уступил место второму. На простыне остались пятна спермы двух уродов. Потом накрыли лицо Розы подушкой. А чтобы усилить впечатление от моего скромного рассказа, держи фотографии. Нравится?

Артем перебирал снимки с убитой девушкой, нахмурив брови, Руслан продолжил:

– Сделав дело, убрались. Мать Розы, Фаина, лежала раненная в грудь и все слышала. Она слышала, как насиловали ее дочь, слышала, как ее душили. Последние минуты перед смертью, думаю, были самыми страшными в ее жизни. Она знала, что умирает, но не попыталась позвать на помощь, а сползла с кровати, добралась до стола, где лежала приготовленная для хозяйки дома записка. Фаина упала, писала уже на полу. На второй стороне было написано одно только слово: «Такс». Вот это неполное слово и написала Фаина перед смертью. Не дописала. Что она этим хотела сказать – не знаю.

– Она не могла знать убийц? – предположил Артем.