«Пляжный бомж»

– А если кот отказывается заходить? – прошипел он, пытаясь пятиться назад.

– Тогда будет пнут под пушистый зад, но зайдёт всё равно, – проинформировала я об ещё одной древней традиции, и кот, поверив, одним прыжком оказался в шалашике.

Со стороны парней раздался общий вздох облегчения.

– Дамы, прошу в укрытие, – пригласил нас Геральт с широкой улыбкой, – солнце уже почти село.

Сравнивая шалашик с величественным зданием Школы, конечно, подмечали некоторые недостатки в архитектуре. Но критика не принималась. Нас, как капризных кошек, по одной отловили и затолкнули в наше новое жильё. Парни хлопнулись последними на пол, выложенный пальмовыми листьями. Ринс задвинул шторку, которая представляла из себя один огромный лист.

– Главное, что дикие пугачи нас не найдут, – мрачно сказал рыжий, – есть шанс пережить эту ночь.

Лилька нервно поправила у груди своего ёжика, с которым не расставалась. Парни на него нервно косились, но не протестовали. Видимо, школьные пугачи не были опасными. В отличие от песчаных сородичей.

Да и пока не до него. Все пробовали разместиться в тесном шалаше поудобнее. Что было сложно сделать. Парни отрастили очень длинные ноги. И построили очень маленький шалаш. Удалось кое-как разместиться, рассевшись по кругу по-турецки. Полумрак подсвечивался только светящимися глазами кота. Ну, и жуткий Тёмочка Лилии излучал потустороннее сияние. В центре круга разместилась сковородка Розы. К сожалению, пустая. Даже масла от блинчиков не осталось.

– Интересно, эта штука радиоактивная? – шепнула Роза мне на ухо, с тревогой косясь на ёжика, – светится, будто из реактора вылез.

– То есть, говорящий кот никого не смутил, да, а к Тёмочке какие-то претензии? – оскорбилась за колючую хтонь хозяйка, нежно приглаживая колючки. Надо же, услышала нас.

– Дамы, не ссорьтесь из-за фамильяра и пугача, – рассудительно сказал Ринс, – на этом острове магические мутации – самое обычное дело.

Наши работодатели как-то резко потеряли всю спесь, с которой нас встретили в Школе, когда меловой круг нас вынес к ним в холл. И тапки уже не требуют собирать. И подписывать ничего не нужно. Мрачно сидят и гипнотизируют сковородку.

– Ещё никогда Школа не открывалась на три месяца позже, – мрачно сказал блондин, который явно думал не о блинчиках.

– Зато, Ринс, ты будешь первый директор в истории Школы, который в начале года сдал её под управление призраков, – проговорил брюнет, скалясь, – тебя же будут обожать все ученики – каникулы на три месяца им ещё никогда не продляли.

– Хорошо, что ты захватил кучу бумаги, – заметил рыжий Томми, – будет на чём писать извинения родителям радостных учеников.

Блондин скривился, представив процесс извинений. И тут же посмотрел на меня оценивающе. А. Я же секретарь этой Школы. Знаю, на кого он скинет завтра скучную обязанность по написанию горы писем.

Темнело ещё больше, за хлипкими стенами шалаша шуршало, стонало и временами пыталось выломать хлипкое подобие двери. Геральт достал из-за спины короткий меч, положил рядом со сковородкой. Теперь понятно, что не совсем голыми руками парни шалаш строили, а я ещё удивлялась. Не зубами же грызли пальмы, действительно. Брюнет прихватил очень даже нужную вещицу из особняка.

– Чипсиков бы сюда, погрызть и успокоиться, – со вздохом сказала Роза, барабаня пальцами по сковородке.

И едва успела отдёрнуть руку, как на чёрной поверхности выросла горка очищенного, тонко порезанного картофеля, облитого маслом. Сковородка ощутимо нагрелась, начиная поджаривать заказанную еду. Роза хоть и отшатнулась, как и все мы, но догадалась отломать пальмовый лист от стены, чтобы свернуть его трубочкой и начать переворачивать ломтики, чтобы не сгорели.

Глава 18

– А попить ничего не взяла? – уточнила я, неравно гладя кота у себя на коленях, – я бы от баночки чего-нибудь к картошечке не отказалась бы.

За наспех собранными стенами нашего шалаша кто-то шуршал и жевал, отчётливо чавкая. При понимании того, что буквально в полуметре от нас кто-то ел, и явно не жареную картошку, аппетит пропал напрочь. Зато в горле пересохло.

Рыжий Томии молча сунул мне в руки железную фляжку. Увидев которую, Ринс неодобрительно сказал:

– Теперь понятно, почему так долго не хотел показывать, что именно вынес из Школы. Невыпиваемая фляга? Серьёзно? Геральт хотя бы меч догадался с собой взять.

Я вертела в руках тяжёленькую вещицу, пытаясь сообразить, как ей пользоваться.

– А есть какая-нибудь инструкция?

Томми смущённо покашлял.

– Самая главная инструкция – не нажелать что-нибудь с градусами. Мы, вообще-то, в Школе!

Снова обвела взглядом наш шалаш. Мало похоже на Школу, конечно. Но сухой закон нарушать не будем.

Нашла плоскую крышку, отвинтила. И, приложив фляжку к губам, отпила глоток…

– Молоко, – обречённо сказала я замершим в ожидании подругам. Роза уже разложила приготовленный картофель на самодельные тарелочки из банановых листьев.

– Это я заказал, – сказал радостный кот, пододвигая ко мне лапой кусок листа пальмы, – ты же сама всякую ерунду начала думать. Если не будешь, выпью я. Лей!