Пляжный детектив

– А вас я тоже подозревала, – призналась Римма. – Не исключала, что вы убийцу покрываете – слишком уж настаивали, причем сразу, что смерть Матильды была естественной. Но как мне было под вас копать – в Индии, на вашей территории? Проверить, нет ли связи между Матильдой и Мединовым, оказалось гораздо легче.

– Да уж, женская логика, – хмыкнул Джай.

– Но ведь именно благодаря ей мы нашли преступника, правда? – просияла в ответ девушка.

– Да, – кивнул Джай. – Вы просто молодец. Кстати! Английский вы знаете неплохо. И с разрешениями на работу у нас сейчас стало проще. Я мог бы похлопотать… Не хотите пойти ко мне в помощники?

– Нет уж, спасибо, – отказалась Римма. И добавила (получилось довольно эффектно): – Я, знаете ли, уже работаю в детективном агентстве.

Татьяна Устинова Камушки на воде

– Вас никогда не обижали мужчины, – сказали мне две дамы на пляже. – Вот поэтому вы и пишете про них всякие благоглупости! Благородные они у вас все, замечательные. Просто у вас опыта никакого нет!

Надо сказать, что муж мой в некотором отдалении делал стойку на руках – чтобы поразить мое воображение, – и дамы немного мешали мне поражаться и считать вслух, сколько еще простоит.

Заранее было уговорено, что стоять он будет на время, и я утверждала, что больше пяти секунд – ни за что, а он возражал, что даже десять для него – раз плюнуть.

Дамы некоторое время совещались, и я видела, что они совещаются, подойти или не подходить, а когда он встал на голову, все же решились.

В связи с дамами стойка на руках утратила всякий смысл, и муж плюхнулся задницей на песок, отряхнул ладони и стал кидать камушки в лохматую воду, от которой тянуло ледяным балтийским ветром.

– Вы просто не знаете мужчин, – продолжали дамы с надеждой. Им хотелось, чтобы я их разубедила. – А они все… подлецы и негодяи.

– Садитесь, – предложила я им и подвинулась. У нас был с собой туристский коврик. В Прибалтике в мае месяце на песке не посидишь, холодно.

Дамы потоптались, потом чинно уселись, и мы стали смотреть в море.

Разговаривать о том, что все мужики – сволочи, мне не хотелось. Мне хотелось смотреть в море, а еще лучше – кидать камушки.

…Не знаю. Не знаю.

Конечно, меня обижали мужчины, а как же иначе!..

Папа обижал часто, не понимая, что обижает. В детстве наказывал не по делу, в отрочестве подозревал в разных грехах, которых я отродясь не совершала. Кавалеры обижали. На каких-то танцах, помнится, кавалер бегал от меня. Я вознамерилась пригласить его на «белый танец». Он в ужасе убежал, а я побежала за ним, представляете?

Другой кавалер, в которого я была сильно влюблена, там обидел, что я моментально вышла замуж за Женьку – назло кавалеру.

Обижали начальники, особенно один старался. Он сказал мне, когда увольнял: «Вы меня раздражаете!» И я очень страдала, ужасно просто.

Очевидно, дамы имели в виду совсем не это или не совсем это.

Очевидно, дамы имели в виду такие страдания, от которых жить невозможно и хочется перестать жить. Не перестать страдать, а перестать жить.

Жить мне хотелось всегда, это правда.

Мой дед Михаил Иосифович однажды дал мне бесценный совет, которому я, как это ни странно, всю жизнь следую. Совет настолько прост и действенен, что и следовать ему просто, и действует он безотказно.

Для общения и для жизни, сказал как-то дед, следует выбирать порядочных людей. Не стоит тратить время на непорядочных.

Со мной рядом нет никаких сволочей, они где-то за границей круга. А тут, поблизости, исключительно порядочные.

Не только муж-то!.. Еще начальник в издательстве, и начальник на радио, и коллеги по телевизионной программе, и друзья-врачи, и приятели-чиновники. Они порядочные мужики. Бывает, что и они меня обижают, и я обижаюсь, но это не смертельно – нет, не смертельно.

– Опыт у меня есть, – сказала я дамам наконец. – Подлецов возле себя не держу, ну их на фиг.

Дамы посмотрели на меня.

А я пошла к Женьке кидать камушки. Нужно так кинуть камушек, чтоб он блинчиком проскакал по воде как можно больше раз.

Он утверждал, что у него получится восемь «блинчиков», а я возражала, что не больше четырех.

Евгения Михайлова Горбун

Мать назвала его Алексеем. Защитником. Она была тихой, мирной и спокойной женщиной. Когда ей сказали, что у нее родился на удивление здоровый ребенок, у которого сразу сильно и ровно застучало сердечко, не дрогнувшее при выходе в белый свет, она подумала, что родила защитника и себе, и всем слабым вокруг. Так бы оно и было. Но Алеша в школе переоценил силу и ловкость своих ног и рук. Полез на спор по канату, который ребята спустили ему с балкона восьмого этажа. Нет, подвели не руки-ноги. Подвели ребята, которые непрочно привязали к решетке балкона канат. Он оборвался на высоте шестого этажа. Сильный организм, сильный характер, и, главное, сильное сердце позволили Алеше вынести все муки – вытяжки, корсет, операции. Он даже не отстал от сверстников в учебе. Он ходил, бегал, подтягивался и отжимался на сильных руках. Просто ровный и гибкий позвоночник накрыл безобразный, большой горб.