Плие

– Сошлись на поприще науки! Я как-то думала – плохо, что он аспирантуру не закончил. Тогда я не понимала, а позже жалела – я ведь сама заставила его на работу пойти, а ему надо было заниматься наукой. Глупая я была.

– Каждый человек имеет право выбора. Если Игорь тогда пошел работать – значит так решил. А позже, все-таки, и аспирантуру закончил. Всему свое время.

Принесли суп. Ели с удовольствием, обжигаясь – еще больше раскраснелись.

– Какая простая радость – еда, – подняв ложку с дымящимся супом, изрек Костя. – Вот удовольствие, которое никогда не надоедает. Хлеб едим каждый день, всю жизнь и все равно хочется опять. Картошка, чай. Простая русская кухня, и так вкусно.

– Ну, или грузинская. Тоже очень вкусно! – добавила Ольга, откусывая хачапури.

– Очень даже вкусно, – откусил от своего хачапури Костя.

Заказали чай. Пили, улыбались, совсем забыв про время и заботы.

– А ты, кроме цветов и философии, что еще любишь?

– Много чего. Путешествия, танцы. Балет люблю – это такое красивое искусство, и кажется, так легко двигаются танцовщицы – так им все дается. А это тяжкий труд! Я почти три года отходила на курсы и поняла, какая монотонная и изматывающая работа стоит за этой красотой. Я бы морально не смогла быть балериной, хотя в детстве так об этом мечтала – меня мама даже в Ваганова пыталась отдать, но не взяли, по физическим данным. Скорее по иным причинам – туда никто с улицы не попадет, если только не особенный ребенок. Помню, многие девочки плакали, а я радовалась, что не взяли – так мне не понравилась приемная комиссия. Стоишь в одних трусиках, а тебя тянут, выгибают, выворачивают – холодно, неприятно, обидно. Но несмотря ни на что, магия балета до сих пор притягивает.

– А, казалось бы, все твои данные – как раз для балета.

– То что стройная – это еще ничего не значит. Нужно подходящую гибкость иметь. И упорство, а я нетерпеливая. Сейчас могу себя убедить, что надо подождать, постараться, а тогда – подавай немедленно, все и сразу. А так не бывает.

– Бывает, если в семье олигарха родиться.

– Это не рассматривается. По-моему, чтобы постичь жизнь – нужны контрасты. Лето – зима; день – ночь; радость – горе. Нужно посмотреть на жизнь со всех сторон. Конечно, это не всегда возможно. Я, например. Хотела одного, а вышло, это – не то, что мне нужно. Оставить все самой было трудно, но, к счастью, все сложилось так, что я смогла изменить свою жизнь. Знаешь, что я поняла: одни мечты сбываются на несчастье, а другие – не сбываются на счастье. Вот такая моя жизненная философия!

– Очень даже точно подмечено! А я только хотел кое-что загадать – лучше не буду, пусть все идет своим чередом. Все случится, что должно случиться.

– И это верно.

Вышли из кафе. Голубые мартовские сумерки окутали улицы городка. В небе светила ярко-желтая луна.

– Какой чудесный день. Спасибо тебе, Костя, что пригласил меня погулять!

– Спасибо тебе, Оля, что ты не отказала!

– С чего бы вдруг? С тобой так интересно! Если только на работе была бы занята, а так всегда рада тебя видеть!

Правдин подвез Ольгу до дома. На прощание чмокнулись в щеку, как друзья. Поднимаясь по лестнице, Ольга вспомнила, как ее сюда подвозил Андрей. Сейчас все было по-иному. Никаких намеков, волнений, кокетства – было просто и радостно. Они – двое людей, неожиданно встретившихся вновь и неожиданно оказавшихся такими близкими по духу.

Ольга долго сидела в кресле и вспоминала их с Костей разговор, взвешивала каждое слово. От этой беседы у нее появились новые мысли, дополнившие то, что она постигла за последнее время. А в ее жизни появилось еще что-то, что давало ей дополнительный смысл и радость, что делало еще более желанным завтрашний день.

26

На следующей неделе Ольга съездила в контору кладбищенского управления. Договорились о найме бригады для реставрации часовни. Решили в начале апреля приступить к работам. Кто-то посоветовал Ольге получить благословление священника на реставрацию, и она, не откладывая, зашла в местный храм.

В этот послеполуденный час в храме никого из прихожан не было, только прислужница собирала огарки, протирала стекла окладов. Ольга купила свечи, поставила за упокой, помолилась о бабушке и дедушке. Поставила за здравие, попросила за маму, подруг, вспомнила и Андрея, поблагодарив за все, что он для нее сделал.

Ольга подошла к иконе Спасителя. «Спасибо тебе, Господи, за все, что Ты для меня делаешь! Как Ты милостлив ко мне, грешной! Не оставь меня и направь меня! Да будет на все воля Твоя!». Ольга трижды перекрестилась. Со старой, немного потемневшей иконы смотрели всевидящие глаза – смотрели на Ольгу, сквозь Ольгу, сквозь стены церкви, сквозь расстояние и время. Взгляд этот единил Ольгу со всем миром, с бесконечностью мироздания от самых его начал, делал ее причастной всему сущему, делал вечной, необходимой. Уходили страх и неуверенность. Знать, что живешь, как ребенок, под неусыпным оком твоего родителя – было радостно и легко.