Плиомикон (СИ)

Прежде, чем подвергнуться пыткам с риском выдать все секреты Кире, паренек-смертник резко сжал челюсть, откусывая себе язык. Кровь хлынула у него изо рта, он сплевывал ее, с каждой каплей все больше теряя связь с реальностью. Аэроманты Киры быстро потащили его в медблок, но когда истекающее кровью тело донесли до врача, в нем не осталось уже ни капли жизни.

А летучая мышь все неслась и неслась, прочь от злополучной базы, по заброшенным, неизвестным тоннелям. Уж кто-кто, а эти животные прекрасно ориентировались в хитросплетении искусственных подземелий и без атласа. Все дальше и дальше, теряясь в стайках других, диких летучих мышей улетала она, на лапке неся за собой крошечную капсулу с посланием. Информация все-таки просочилась наружу, теперь кто-то, кто запустил шпиона в стан Бортеас, узнает о том, кого и что она ищет. Теперь за Техеем начнется настоящая охота.

Он, впрочем, ничего этого еще, разумеется, не знал. Сейчас он развлекался с сыновьями своего попутчика, маленькими мальчиками, которые учили его, почти что взрослого, играть в цинтак.

— Называется игра так, кстати, из-за звука, — вдруг вклинился в игру отец семейства. — Когда монетку подбрасываешь, она делает "цинь"! А когда попадаешь, когда сталкиваешь монетки на столе в стакан, получается "так-так-так".

Суть игры заключалась в том, чтобы щелчком пальцев запустить монетку в полет и подтолкнуть другие монеты на столе в расставленные по углам стаканы. Попадание подбрасываемой монетки при этом не считалось, и если она упала в стакан, то ты пропускал свой следующий ход. Игра была сложной, но увлекательной, особенно в трясущемся, мчащим на станцию цеха Ладцали — крупного центра перерабатывающей и тяжелой промышленности. Техей одну за другой метал звонкие, круглые монетки с эллинистическим узором на одной стороне и рукой, оттопыренными пальцами показывающей номинал на другой. Не все на Плиосе знали написание даже простейших чисел, поэтому номинал моенты обозначали вот таким вот образом.

— Да! — он вскочил на ноги, когда монетка, приземлившись в скопившуюся на небольшом столике горку других монет, расшатала ее и несколько монеток упали в стакан. — Вот так-то!

— Ты все-равно продул, Техей, — заметил, ухмыляясь, старший сын Цебея. — Даже у братика четыре очка, а у тебя всего три.

— Ну-ка, не обижай Техея, он только учится, — осадил мальчика отец. — Не серчай, друг.

— Да нет, я… — Техей усмехнулся, тряхнул головой.

Вдруг все, кто был сейчас в вагоне поезда, почувствовали, как железная махина стала замедляться, сбавлять ход. Вслед за этим раздался приближающийся грохот — вагоны каскадом гремели один за другим, пока состав сбавлял ход, скрежетали сцепки и шипели тормоза.

— Приехали? — спросил Техей, выглядывая в окно.

— Почти, — ответил Цебей. — Но, думаю, можно уже собираться. Ты как, точно сам доберешься куда тебе надо?

— Да точно, точно, — поспешил заверить его Техей, а сам подумал:

"Да я же от аэромантов даже сбежал… Конечно доберусь!"

Состав замедлялся плавно, не спеша. Станция еще только виднелась далеко впереди, за мостом над подземным каналом. Что-то странное, отдающее ужасным холодом, густое и маслянистое текло в круглом тоннеле. Это явно была не вода — вода не могла быть настолько холодной. Техей поежился, укутываясь в свою брезентовую накидку.

— А, ты ж тут не был, — Цебей понял, почему Техей так удивлен. — Это хладагент. Его вырабатывает другой цех, напротив. Ну, ты увидишь.

Тормоза поезда шипели, выпуская клубы едкого белого пара. Люди закрыли заслонки окон, чтобы не дышать этой гадостью, и теперь дети Цебея и Техей лишь в узкие щели между окном и заслонкой наблюдали за станцией, на которой медленно останавливался поезд. Пассажирская платформа там виднелась, но была крошечной, узкой, а к поезду сверху тянулись какие-то трубы с насосами, вероятно, чтобы откачивать нефть из привезенных цистерн. Оставалось неясным, зачем было везти нефть так далеко, если ее было в достатке в хранилищах, которые были относительно недалеко, но это был один из тех вопросов, на которые знали ответы лишь те люди, что работали здесь.

С грохотом и резким, неаккуратным толчком поезд остановился на станции под названием "ЛАДЦАЛИ ГОР."

— Приехали, — вздохнул Цебей, поднимаясь и хватая большую сумку с пожитками семьи. — Ну, Техей… Будешь рядом — заглядывай. Был рад с тобой познакомиться.

— И я рад, Цебей, — Техей крепко пожал руку усатому мужчине и вслед за ним с его семьей вышел на освещенную прожекторами станцию.