Плюс пятнадцать ради успеха (СИ)

— Мне что-то Вадик Москаленко вспомнился. Помнишь Вадика? Я вот припомнила, как однажды в школе он ко мне подошел и…

Так как Вадик перевелся из нашей школы в восьмом классе, а Лариса тогда еще не научилась брать хлюпиков в оборот, я поняла, что ничего интересного в воспоминаниях не всплывет. Даже поцелуя точно не будет. А потому подтянула вверх легкий плед, которым укрывалась, повторила маневр с паранджой и благополучно уснула.

Открыв глаза в следующий раз и снова увидев сидящую на кровати Ларису, я не могла понять: уходила она из комнаты или нет. Все тот же монотонный рассказ про одноклассников, все то же одеяло… И только босоножки с красными цветами на ногах у подруги подсказали верный ответ.

— Так!.. — начала я и набрала побольше воздуха в легкие, но Лариса спрыгнула с кровати и поспешила к двери.

— Я уже ухожу, — она помахала мне на прощание уголком одеяла. — Я уже выговорилась, спасибо.

Часы показывали семь утра и напоминали, что в воскресенье не только можно, но и нужно поспать подольше, но какой там сон? Прихватив с собой домашние брюки и майку, я направилась в ванную, в коридоре была встречена громким сопением из другой комнаты, но будить и мстить человеку не стала. Мандраж… Забавно, но с кем не бывает?

Приведя себя в порядок, я приготовила сырники, потренировалась часик за ноутбуком, потом еще часик, а потом поняла, что не увлеклась процессом, а сама жутко нервничаю, и решительно опустила крышку.

В пятницу, когда я принимала решение с этой работой, оно казалось правильным и несложным, а сейчас… Ничего ведь не изменилось. Что в пятницу, что сейчас я еще даже не приступала к обязанностям. Но все воспринималось как-то иначе. Острее. Нервней. Внутри все, казалось, скручивалось в какой-то узел. И очень, просто очень хотелось поддаться соблазну, позвонить Лере и сказать, что, вы знаете, я передумала…

Но я постаралась взять эмоции под контроль.

Папа говорил, что проблему не решить, если не разобраться в сути. Итак, почему я не хочу идти на работу? Да, это не предел моих мечтаний и не мое. Но почему я буквально не нахожу себе места? Только ли из-за этого?

Нет.

Тогда что меня так тревожит? Чего я боюсь? Боюсь… Странно, но… наверное, да. Это какой-то страх.

И с чем, интересно, он связан? Я понимаю, что в первый день никто не будет ожидать от меня каких-то свершений. Тут хоть бы просто дожить до шести вечера. Нет, меня беспокоит не это.

А что?

Вот честно и откровенно — что?

Я тяжко вздохнула, выглянула в окно, наткнулась на изумрудный взгляд Мурзика и поняла.

Меня беспокоит не «что-то», а «кто-то».

А если конкретно — Питон.

Я не хотела пересекаться с ним снова. И, тем не менее, понимала, что это непременно случится.

Н-да…

Подхватив тарелку с сырниками, я побежала в комнату к Ларисе, села на край ее кровати, но от моего веса кровать даже не вздрогнула. Тогда пришлось чуть-чуть потолкаться.

— Ты чего? — открыв сонные глаза, уставилась на меня подруга.

— А ты это… — я повела в воздухе тарелкой с сырниками. — Ты почему завтрак пропускаешь? Это и так для питания плохо, а для успешной модели плюс — тем более!

— Понятно, — хмыкнув, Лариса приподнялась на подушках и благосклонно взяла с тарелки сырник. — Интересно только, если двое из нас на грани обморока, кто кого завтра на работу потащит?

— Давай ты будешь помнить, что я твой любимый хлюпик, и от обморока воздержишься? — предложила я и вручила второй сырник подруге.

— Не обещаю, — честно призналась она. — Но шаг в сторону от тебя постараюсь сделать.

Смех разрядил нервное напряжение, к тому же, потом мы долго прогуливались по магазинам — и за продуктами, и просто так, посмотреть. Так что день пролетел незаметно. Ночь, благодаря молчанию подкупленного «Вискасом» Мурзика, тоже сложилась в одну минуту. Только легли — и вставать. И утром в понедельник мы держались бодро и на высоте.

И из такси мы выходили спокойно. Я — деловая леди, в узкой синей юбке-карандаше и белоснежной блузе со вставками кружева. Лариса — огненная жар-птица. Все стильно, отлично, ноль причин для волнений. Но когда мы подняли взгляды вверх и увидели другую, стеклянную высоту…

Вот тут-то нервы снова напомнили, что их надо беречь, а сердце предупреждающе застучало по ребрам. Но выбора нет. Нет, он есть, конечно, но лучше думать, что его нет. В общем, преодолев дежавю, которое ничего хорошего не обещало, мы с Ларисой вошли в бизнес-центр.

— О-о-о! — услышали чье-то громкое восхищение: — Добро пожаловать! Наконец-то! Милости просим, дорогие дамы!

Мы с Ларисой переглянулись и, не настаивая на уговорах, подошли к двум знакомым охранникам, которые вдобавок к гостеприимной встрече щедро осыпали комплиментами. И умницы, и красавицы, и сами небеса нас послали, и где же мы раньше ходили и почему не заглядывали, и…

— Вот! — прервав очередной комплимент, охранник Степан полез в карман своей формы и протянул на ладони горсть шоколадных конфет.