Плюш

В моей голове полный хаос. Если представить все в виде кадров, то там куча салютов из нецензурной брани и вопросов: за что? за что?

Ладно. Возможно, я слишком драматизирую. Не все так плохо.

– Ты к нам надолго? – спрашиваю я.

Три пары голубых глаз уставились на меня. Папа хмурит брови и едва заметно качает головой. Он знает, как я «обожаю» Саймона.

– Вивиан, что за вопрос, он едва с самолета.

Саймон улыбается, искоса поглядывая на меня.

– Не волнуйся, солнышко. Я останусь, пока меня не выпнут.

Мама снова целует его.

– Не говори глупостей. Можешь оставаться сколько угодно.

Напрасно я надеялась, что этот день не может быть хуже.

За ужином говорит в основном Саймон, так как мама заваливает его вопросами. Он болтает даже больше, чем его просят. Ковыряясь вилкой в тарелке, я с трудом заставляю себя не упасть в нее лицом и не заснуть.

– Так ты взял академический отпуск? – уточняет папа.

Саймон беззаботно улыбается, пожав плечами.

– Ну да, мне нужно время определиться со своим будущим.

Я едва не фыркаю вслух. Готова поспорить, что моему дядюшке дали пинка под зад за его бесконечные вечеринки, которые он так любит.

– Ну, – Саймон ставит локти на стол и смотрит на меня. – Ça va, Vivien?

Мы сидим друг напротив друга. Я усаживаюсь в точно такую же позу, поставив локти на стол.

– Вивиан, это первое. И второе, мы здесь говорим на английском.

Саймон тихо посмеивается и смотрит на маму.

– Она не изменилась.

– Вы не виделись с Рождества, – вставляет папа.

Мой дядя…это слишком громко звучит. Но, к сожалению, это так и есть. Саймон – младший брат моей мамы, и будучи ее младше на целых двадцать три года, является в семье самым поздним и естественно самым любимым ребенком, которого боготворят все родственники.

Наш Саймон получил «отлично» за научный проект в школе.

Наш Саймон сам заработал на машину.

Нашего Саймона приняли в Университет Макгилла.

Даааа, конечно.

Ну, во-первых, научный проект он заставил сделать за него кого-то из школы. Он это умеет.

Во-вторых, Саймон ни черта не заработал на машину, он просто помогал своему другу на стройке и заработал какую-то наличку, а затем на его день рождения все родственники «добавили» ему денег, и он купил машину. Которую в итоге разбил. Ну и, в-третьих, да, Саймона приняли в престижный университет, но не благодаря его блестящему уму, а благодаря связям дедушки.

Такой вот наш Саймон.

Между нами нет ненависти, но меня жутко раздражает то, что над ним все трясутся, словно он единственная надежда Вселенной. Он старше меня всего на полтора года, так что в детстве, когда мы приезжали к маминой семье в Монреаль, мне часто приходилось проводить с ним время. Саймон учил меня правильно отрывать лапки мухам, пока я рыдала над бедными мучившимися созданиями. Он учил меня ругаться по-французски, за что мне крепко доставалось. Он заставлял меня просить у дедушки и бабушки деньги якобы нам на мороженое, а сам спускал их на игровые автоматы в торговом центре. Однажды, я нашла его курящим за домом, и когда нас вышла искать тетя Клоди, он сунул сигарету мне и смылся.

Конечно, это было давным-давно, но с возрастом мало, что изменилось. Я имею в виду, что Саймон до сих пор делает то, что хочет и что бы это ни было, он остается самым «милым, любимым и хорошим мальчиком».

Сегодня за столом звучит много французской речи. Мама и Саймон из Квебека, поэтому для них не составляет труда переключиться с одного языка на другой. Но мы с папой не в таком уж восторге от этого. Я знаю французский, но говорю на нем лишь на уроках и когда езжу в Монреаль. Ну а папа… папа знает лишь ходовые фразы, не особо волнуясь на этот счет.

После ужина я помогаю маме привести в порядок гостевую спальню в самом конце коридора на втором этаже. На языке вертится вопрос, как все-таки долго у нас пробудет Саймон? Но мама такая счастливая, что я никак на это не решусь.

* * *

– Ну, чем займемся, пока я здесь? – интересуется Саймон, войдя в мою спальню.

Я прикрываю уже снятой школьной юбкой нижнюю часть тела и возмущенно смотрю на него.

– Эй, тебя не учили стучаться?

Саймон, не обращая на меня никакого внимания, плюхается в мое кресло и начинает вертеться.

– Вив, нас голых купали в одном бассейне.

– Мне было два, тебе – три!

– Мне было почти четыре, – поправляет меня Саймон, затем остановившись на крутящемся кресле, критически осматривает мое тело. – Но сейчас ты выглядишь намного аппетитней чем, когда тебе было два.

Сморщившись, я качаю головой и, наплевав на то, что мой драгоценный дядюшка здесь, бросаю юбку в шкаф, затем роюсь в нем в поисках футболки.

– Так чем займемся? – снова интересуется Саймон.

Натянув футболку, я закрываю шкаф.

– Ты – не знаю. У меня тренировки и выпускной класс.

– Да ладно. Не будь стервой, Вив. Почему ты меня так не любишь? Я вот очень тебя люблю. – Сложив губы, Саймон смотрит на меня взглядом кота из «Шрэка».