Плюсик в Чарму

Маги обтекали. Кто-то грозно и многообещающе сопел. Среди присутствующих, злобных и невыспавшихся красноглазых «воландемортиков», мне удалось разглядеть знакомую фигуру.

Физалис стоял, скрестив руки на груди, и пристально смотрел на меня.

- Покажи, что он у тебя умеет? – ректор улыбнулся Никите.

- Эм… Подойди с-с-сюда… - позвали меня Никита. Я подошла. Никита смотрел на меня так, словно ему очень стыдно.

- Сядь, пожалуйста, - вежливо произнес Никита. Я села, чувствуя, что рога съехали. Аучь! Еще разочек я сяду, и придется покупать новую тетю!

- Браво! – похлопал в ладоши Филиус. – А что еще он умеет?

Стирать, готовить, убирать, писать книжки, ругаться с соседями, терять левый носок, опаздывать, флиртовать, как танк. У меня было много талантов, но Никита замялся.

- Побегай, пожалуйста, - выдавил Никита под пристальными покрасневшими от бессонной ночи взглядами.

Тетя выдохнула и сделала круг. С высшим образованием это было не так трудно, как могло бы показаться ректору на первый взгляд.

- Он нападает! – закричали дети наперебой.

- Отлично! – похлопал в ладоши ректор. – Ну, как видите. Ребенок справился. Мне вот интересно, а почему у него нога на спине?

Как? Что? Уже на спине? Я что-то не заметила!

- Эм… - замялся смущенный всеобщим вниманием Никита. – Это для… для того, чтобы открывать дверь с ноги! И… эм… люки… Мало ли, вдруг он бегает под люком! И… и… его нужно открыть!

Трусцой умею, рысцой умею, а вот «подлюком» нет. Наверное, это на цыпочках с гаденькой улыбкой.

- Аааа! – многозначительно протянул ректор. И закивал, поджав губы. Так, словно догадался об этом сразу. – Я так понимаю, что это … это у нас… мальчик или девочка?

Я осторожно опустила голову, глядя на съехавший между задних ног хобот. Я даже случайно наступила на него коленом. С таким подходом, ректору опасно знакомиться на улице!

- Де… де… - запинался Никита, явно не ожидавший минуты славы. – Девочка!

- У мальчиков, видимо, еще длиннее, - послышался знакомый голос с ядовитой насмешкой.

- Ну все, молодец! – похвалил ректор Никиту. – Садись на место! Поставьте ему высший бал. Показать столь выдающиеся магические способности в юном возрасте – это достойно уважения.

 Я трусила за Никитой. Стараясь не наступать на свои выдающиеся половые признаки. Хобот безвольно волочился за мной. Если раньше у присутствующих были только магические комплексы. То теперь некоторые магички поглядывали на мужей, а потом на меня. И снова на мужей. Нехорошо. Расстроенно. Со вздохом.

-  Я считаю, что есть древние заклинания, которые несправедливо забыты. И первостепенная задача магии – сохранить их, - торжественно продолжил ректор. -  Поэтому с этого учебного года мы делаем особый упор на древние заклинания. А этот уникальный образец мы оставим в Академии. Мы поместим его на аллею славы наших учеников. Попасть туда – это большая честь. Мы оставляем только лучшие магические изобретения.

- Я предлагаю его уничтожить! – послышался стон преподавателя. С трудом поднимаясь, он садился в кресло.

- Ни в коем случае! – прокашлялся ректор. – Я немедленно распоряжусь, чтобы этот прекрасный магический экземпляр занял свое достойное место. К сожалению, наш маленький музей пока что не доступен для посещения. В связи с тем, что студентам запрещается посещать этот музей, он закрыт. Но откроется в скором времени. Через годик – через два.

Не успела я чихнуть, как ректор щелкнул пальцами. И я заняла достойное место между икающей вазой, предсказывающей икотой продолжительность жизни. И пустым местом с табличкой «Мантия невидимка».

Последнее, что я услышала, был голос ректора:

- Для студентов посещение будет бесплатным. Для родителей мы откроем его на коммерческой основе. Все собранные деньги, пойдут на нужды Академии.

Глава шестнадцатая.  Василиса Приватная

Я знала, что меня нужно охранять, беречь и ценить. И даже пару раз возмущенно орала: «Руками не трогать!» резвым мужланам. А теперь я поняла, что охранять меня будут со страшной силой.

Местная кунсткамера представляла собой кладовку покойной бабушки. Мне казалось, что если копнуть поглубже коробочки и свертки, то там найдется Атлантида, Эльдорадо и даже библиотека Иван Грозного. На худой конец мой носок.

«Маринованная мамонтятина!», - потрясла закруткой призрачная бабушка, пока я охреневала от происходящего.

Костюм с меня не сползал. Но смотровая дырочка стала шире. В блестящем щите отразилась чья-то шитая - перешитая попа. Два недоделанных глаза, интригующе свисали мешочками и хобот, который претендовал на звание «убийца мужских самооценок».

Я ломанулась к дверям, но они были наглухо закрыты. Оставались окна. Я подошла к окну, пытаясь распрямиться. Страшненький одноглазый Хатико стоял, опираясь передними лапками на подоконник. Мимо пролетал голубь. Увидев меня, он сбросил балласт и навсегда разучился гадить на подоконники.

Высота была невероятная. Мне казалось, что если я сейчас открою окно и плюну вниз, то слюнка соприкоснется с землей лет через пять. Таинственный туман окутывал башню.