Плюсик в карму

– Ру-улли-тр-тр-тр, – плакала щена, пытаясь дотянуться до израненных рук опекунши, но ей мешал бивень. Сухо всхлипывала Ольга, заново переживая произошедшее и остро жалея нгурулов – она слышала их всех. 

Раим помог ей подняться и сесть в кресло. Щена тут же пристроила голову ей на колени и тихонько тарахтела, утешая и выпрашивая утешение. Боли Оля пока не почувствовала, но истерзанные кружева рукавов – рваные, в мелких пятнышках крови – ее доконали. Таинственный гость хотел знать ее мысли? Нет у нее мыслей! Есть только чувства. 

Н-на тебе, раз ты так хотел, ка-азёл!

В виварии пронзительно скулил Пран, но Ольга была не в силах остановиться, стравливая и стравливая все накопившееся за последние дни. Некоторым такого и за год не испытать. Эрик пытался закрыться от бушующих чувств этой ненормальной, но его концентрацию срывало раз за разом – слишком контрастными и резкими были перепады – от растерянности к гневу, от любопытства к недоумению, от жгучей ненависти к искренней ласке. 

Больше всего венценосного поразили два момента – к нему, Эрику, иномирянка относилась с легким пренебрежением, а к своему лавэ прониклась искренним душевным теплом. Эдакая смесь насмешки, заботы и почти нежности.

Успокоительное заклинание, пущенное Раимом, подействовало, или Олин всплеск гнева иссяк своевременно, но Эрик смог перевести дух. Да-а, прав был друг-наставник: недооценивать иномирянку глупо. Надо же было так подставиться! Кто ж знал, что эта Олгэ сообразит нанести эмпатический удар? Не ментальный, какой нанес бы он сам, а чувственный. 

Заставить мозг любого противника ощутить несуществующую боль совсем несложно, при королевском-то уровне магии. Ольга нанесла удар очень точно – в момент острого интереса, когда щиты, и его собственные, и подаренные защитными амулетами, ослабли. 

Рассеянный поток неприязни к своей особе – нелегка жизнь монаршая – Эрик давно научился отсекать, а тут узконаправленный удар. Осознанный и расчетливый. Если бы Эрику не было так тошно, он бы восхитился. 

Раим, безусловно, никому не скажет, но две сделанные подряд ошибки – отличный повод для подначек на полгода вперед. 

Ольга настороженно переводила взгляд с амулета, все еще лежащего на столе, к лицу гостя и обратно. Хотелось надеть сережку и ощутить уже привычную веру хоть в какую-то защищенность. Хотелось вернуть ту напряженную, но мирную атмосферу, которая была до появления Тыри. И жутко хотелось извиниться перед Раимом Обереговичем. Наедине.

– Как вы себя чувствуете, дорогая? Как руки? Сильно жжет?

– Нет, что вы, господин лавэ, яд Тыри на меня не действует. А царапины заживут. – Оля, едва не плача, рассматривала испорченную блузку.

Раим сурово глянул на воспитанника.

– Простите, госпожа Вадуд. – Эрику было неловко, а потому извинялся искренне, хоть и неумело. – И благодарю вас.

– Извинения принимаю, – устало ответила Ольга. – А за испорченный наряд требую компенсации. – И неожиданно для себя попеняла: – В первый раз надела.

Эта исконно женская жалоба нечаянно разрядила обстановку.

– Да хоть бальное платье, – расщедрился Эрик и осекся – Раимова протеже смотрела на него как на идиота.

– Угу. И на полигон – с щеной играть. – Оля одарила его оценивающим прищуром и потрепала настороженное ухо. – Тырь, хочешь буженинки? А платье нам господин Эрэл нормальное купит. Красивое, практичное и зачарованное, как форма у Пашки. На, маленькая.

Подношение козявка обнюхивала долго и тщательно, потом деликатно, только парой клыков, вынула ломтик из пальцев подруги и схомячила не жуя. 

– Спасибо, что не сплюнула, – усмехнулась Ольга.

– Свап беспокоится, Оля, – тихо сказал лавэ.

– Да, слышу, – улыбнулась та. – Наф-Нуфики тоже не спят. И новенький переживает. Как зовут вашего зверя, господин Эрэл?

– Пран, – буркнул гость. 

Раим нахмурился, но промолчал. Эрик беззастенчиво отслеживал мысли Ольги – не поверил, что та слышит зверей отсюда. Вот пусть убедится.

– Ну что, Тырь. Пошли к Свапу? – Оля поднялась и очень расчетливо осмотрела мужчин. – Приглашаю господ наездников продолжить банкет на воздухе. Если, конечно, они решатся снять свои антиалкогольные амулеты и бухать по-честному. А то сплошной перевод ценного продукта. 

– Серьгу не забудьте, Оля. Мы с Эрэлом вас перенесем, – предложил Раим Джентльменович.

– Да мне бы переодеться. Не волнуйтесь, Тыря перенесет. Вы лучше вот это прихватите. – Оля указала на остатки сервировки. – Жду вас у караулки, господин лавэ.

Оля незаметно вздохнула. Ладно, придется потерпеть. Пережила же она транспортировку из запертого подвала – и сейчас справится. Тыря умничка, Тыря постарается сделать все быстро.

Эрик округлившимися глазами наблюдал, как женщина привычно сгребает в горсть иглы нгурула и шагает в разрыв пространства. Зрелище совершенно невообразимое.

Глава 33

О справедливости, солянке и ликере