Плод нашей нелюбви [СИ]

Через несколько часов схватки усилились настолько, что она уже не могла удерживать боль в себе. Постанывая, Пелагея молила Господа, чтобы тот облегчил ее муки. Акушер-гинеколог терпеливо наблюдал, периодически давая указания. В родовой палате было невыносимо душно, акушерка регулярно осматривала ее: измеряла артериальное давление и пульс, подсказывая, как правильно дышать. Рядом с Полей сидел Дима, сжимая Полину руку, шепча что-то успокоительное вместе с медицинским персоналом, но она их не слышала. Пелагея еще никогда не испытывала такой мучительной и изнуряющей боли, а ведь в таком состоянии ей нужно провести еще много времени.

- Ты только не оставляй меня, – умоляюще попросила она, сжимая руку Билана. – Мне очень страшно, мне кажется, что я сейчас умру...

- Не умрете, – акушерка миролюбиво улыбнулась, в очередной раз осматривая роженицу. Все шло, как и должно было идти. – Потерпите еще немного, скоро малышка начнет выходить из вашего тела, и вы возьмете ее на руки.

Не выдержав, девушка простонала что-то сквозь сжатые зубы, с силой хватаясь за руку Димы так, что тому стало больно. В помещение вошла молодая девушка, неся на серебряном подносе какие-то медицинские принадлежности.

- Поскорее бы, – прошипела Поля сквозь зубы, а затем снова издала болезненные звуки, выгибаясь. На лбу ее выступила испарина, мокрые волосы разметались по гинекологическому креслу. Боль была ужасной, в какой-то момент певице показалось, что она начинает погружаться в бессознательное состояние, проваливаясь в забытье, но ребенок никак не хотел появляться на свет. Пелагее было откровенно плевать на то, кто сейчас находится рядом с ней, она тяжело дышала, впиваясь ногтями в Димину руку. «Хоть бы она родилась здоровой!» – мелькнуло в голове девушки, и в этот же момент акушерка одобрительно кивнула и сказала:

- Вот так, молодец! Еще немного, давай, собери все силы!

Светлана Геннадьевна, Димины родители и Полина с нетерпением дожидались рождения малышки в коридоре. Гагарина без остановки ходила туда-сюда, постукивая нервно пальцами по корпусу телефона, чтобы ее переживания были не так заметны. Нина Дмитриевна и Николай Михайлович сидели на кушетке в полном молчании, Ханова-старшая так же мерила шагами длинные коридоры роддома, сжимая зубы каждый раз, когда из палаты доносились крики ее дочери. Их всех тоже, как и Диму, позвонившему им утром и оповестившему, что у Пелагеи отошли воды, напугал тот факт, что до сороковой недели беременности оставалось еще две недели, а роды начались сейчас, но Полина, стараясь сохранить спокойствие, успокаивала родителей друзей:

- Мой Андрюша тоже родился раньше срока, и он полностью здоров.

Светлана Геннадьевна молча кивнула, не переставая нарезать круги по больнице. Из палаты вновь раздался слабый стон Поли.

- Не переживайте, малышка родится здоровенькой. Просто она решила появиться на свет чуть раньше, чтобы порадовать свою маму, папу, бабушек и дедушку в мамин день рождения, – Гагарина тепло улыбнулась, обняв Светлану Геннадьевну.

Стрелка часов мучительно долго приближалась к отметке “четыре”. Пелагея простонала что-то невнятное, откинувшись на смятые простыни после мучительной схватки. Дима осторожно убрал с Полиного лица влажные волосы, он уже начинал беспокоиться за любимую, но лицо гинеколога было невозмутимым, она все так же уверенно руководила всеми действиями. Мужчина ласково погладил девушку по кисти рук, а она обессиленно закрыла глаза, перестав тужиться.

- Не спи, – строго объявила акушерка, деловито улыбаясь. – Спать будете потом. Теперь дыши часто и быстро, ребенку не хватает кислорода, – велела она Поле, которая еле соображала происходящее. – А когда начнется новая схватка, тужься что есть силы.

- Полюш, давай еще чуть-чуть, – еле слышно сказал Дима, поцеловав Пелагею в макушку. – Последние усилия, телепузик, – и ты увидишь нашу дочку, возьмешь ее на руки. Вспомни, сколько ты мечтала о рождении малышки.

- Но я больше не могу, мне больно! Она, видишь, не хочет рождаться.

- Ребенок прокладывает себе путь на этот свет, – успокаивающе ответил он. – Она очень старается, а ты помоги, Полюш, помоги ей...

Поля слабо кивнула, и тут же накатила очередная боль, девушка, сжав зубы, начала тужиться. Руки ее дрожали от напряжения с такой силой, что Билан еле удержал их.

- Еще, – скомандовала акушерка, – схватка еще не кончилась.

Пелагея была уже готова проклясть деловитую девушку, но послушалась, снова собрав остатки сил.

Через пятнадцать минут акушерка возвестила:

- Я уже вижу головку, но ты недостаточно хорошо тужиться. Если ты поработаешь как следует, то уже через несколько минут будешь держать своего ребенка на руках.

Эти слова открыли в певице второе дыхание, и акушерка одобрительно кивала и подбадривала девушку:

- Еще! Еще сильнее! Вот так, отдохни немного... Осталось совсем чуть-чуть, думай о своем ребенке... Давай-давай!..