Плод нашей нелюбви [СИ]

Виктория обомлела от злости. Она не понимала, как ее возлюбленный может предлагать отвезти ее домой (да еще и настаивать на этом!), когда Вика будет ждать его весь вечер дома! Услышав приближающиеся шаги, девушка спешно выскочила на улицу и скрылась в своем автомобиле. Заведя мотор дрожащими пальцами, Виктория стала ждать, когда из здания выйдут молодые люди. Вскоре Пелагея, миролюбиво улыбнувшись охраннику, вышла на улицу, а следом – Дима. Как только автомобиль Билана тронулся с места, брюнетка последовала за ними.

До дома Поли они доехали в абсолютной тишине. Не сказав ни слова, Дима помог девушке выбраться из машины. Зайдя в квартиру, Пелагея, отбросив сумку в сторону и сняв верхнюю одежду с сапогами, включила небольшой светильник и прошла в гостиную. Она села на подоконник и уткнулась лбом в холодное стекло, всматриваясь в свет огней ночной Москвы.

Убедившись, что с Полей все в порядке, Билан собрался покинуть квартиру, как его усталый взгляд упал на всю ту же перевернутую рамку (на ней были изображены лучшие друзья – Дима и Пелагея), которая также лежала на комоде. Та фотография, которая остается для хозяйки этой квартиры напоминанием о том, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует. Та фотография, которая, на самом деле, стала болезненным воспоминанием о потерянном друге. Взяв деревянную рамку в руки, молодой человек разулся и прошел в глубь квартиры.

Засмотревшись на улицу, Пелагея не заметила, как на подоконнике рядом с ней оказался Дима. Он молча прожигал девушку каким-то странным взглядом.

- Дим, ты сейчас во мне дырку прожжешь своими глазами, – лениво протянула она, не отрываясь от окна.

- Ты же сказала, что ее выкинешь, – он указал на рамку.

- Я хотела, но...

- Но она тебе дорога, верно? – перебил Билан.

- Я же уже тебе говорила, что это напоминание, – певица пожала плечами. – И на данный момент ничего не изменилось.

- Поль, ты же знаешь, что я прекрасно вижу, когда ты врешь, а когда говоришь правду. Сейчас ты меня пытаешься обмануть. Просто скажи мне, зачем ты хранишь эту фотографию?

Пелагея вздохнула, вырисовывая пальчиком какие-то узоры на запотевшем стекле.

- Ты думаешь, что знаешь меня? Ты не можешь смотреть и видеть всю скрытую информацию, как в книгах.

- Я знаю тебя даже лучше, чем ты знаешь сама себя, – уверенно ответил Дима, заглянув в ее недоуменные и такие бездонные глаза.

- Ошибаешься, – Поля покачала головой. – За эти четыре года много чего изменилось. Я изменилась.

- Внешне, – коротко ответил он. – Но твой внутренний мир остался прежним.

- Ты не прав.

- Конечно, – усмехнулся Билан. – Поль, ты все та же Полюшка, которую я знал четыре года назад. Ты та же девушка, которая каждое утро пьет кофе со сливками и двумя ложечками сахара. Девушка, которая может три часа выбирать наряд, а потом надеть самый первый вариант. Ты так же красишь ногти светлыми тонами, ты не любишь яркие броские цвета. Я уверен, что ты до сих пор спишь только с правой стороны кровати, так как она находится дальше от двери и тебя не утащит ночью никакой монстр. Когда за рулем, ты всегда очень сосредоточена и серьезна на дороге, но это никогда не мешает тебе спеть какую-нибудь песенку. Волосы... Ты обрезала их, но вскоре вернула свою длину, потому что длинные волосы – это часть тебя, без них ты – это не ты. От тебя так же вкусно пахнет апельсином в молочном шоколаде... Ты совсем не изменилась.

- Ты не прав, – настойчиво повторила она.

- Да, не прав. Именно поэтому ты сейчас сидишь и теребишь свой крестик, который не выпускаешь из рук, когда нервничаешь. Поль, ты можешь обманывать меня, но не обманывай себя, – Дима осторожно коснулся рук девушки, заставляя ее выпустить крестик. – Спокойной ночи, – положив рядом с ней фотографию, мужчина ушел в прихожую, а вскоре покинул квартиру. Взяв рамку в руки, Пелагея оперлась о стекло. Она взглянула на фотографию, по щекам скатывались слезы.

- Я больше не пью кофе, – в пустоту прошептала Поля. – Его нельзя пить беременным.

Виктория, стоя под окнами квартиры певицы, все это время внимательно наблюдала за двумя темными силуэтами. Глаза застилали ненависть и злость. Теперь она точно знала, как будет мстить.

Комментарий к Глава 23. Все та же Полюшка Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.

====== Глава 24. Не всё ======

Утро следующего дня началось для Пелагеи с многочисленных звонков и сообщений, требующих Пелагею наконец открыть глаза и покинуть свою теплую постель. А так этого не хотелось… Ну-у, почему не могут выпустить закон, который бы гласил, что беременным девушкам можно хотя бы чуть-чуть опаздывать на работу? Или же просто поспать до обеда? Никакой справедливости. Абсолютно.

Нехотя открыв сонные глаза, Поля взяла с тумбочки телефон и, не посмотрев на номер вызываемого абонента, приняла вызов и вернула голову на мягкую подушку.

- Полька, приве-е-е-т.

 Ой, Катюш, привет,  удивилась певица, безумно счастливая слышать голос своей подруги.