Плохая девочка для босса

Юля разблокировала экран. С него на неё смотрела улыбающаяся сестра. Перед ней и выбора не должно стоять, что делать дальше, почему же она медлит? Почему в воспоминаниях – взгляд Дэна, которым он смотрел на неё сегодня, и чувство, что она на пороге того, чтобы сделать самую огромную ошибку в своей жизни?

Сделав глубокий вдох, Юля открыла почту и быстро, чтобы не передумать, набрала адрес в верхней строке. После чего вбила три цифры.

413.

Отправить.

***

Почти сутки он её не видел. Вчера задержался на этой грёбаной встрече и приехал в отель далеко за полночь. И хоть желание вломиться в номер Юли посреди ночи было нестерпимым, Дэн смог взять себя в руки и этого не делать.

А с утра следующего дня снова отправился на переговоры, надеясь завершить их после обеда, быстро добраться до отеля, и вечер – а лучше ночь – провести вместе с Юлей.

Когда вернулся, ужин уже начался, и это вызвало досаду.

– Из четыреста четырнадцатого спускались? – уточнил он на ресепшн, понимая, что вряд ли портье видел, ушла ли Воронцова ужинать без него или нет.

– Полчаса назад заказали в номер бутылку белого вина и устрицы.

– Спасибо.

Значит, вино и устрицы. И нежелание ужинать вместе с другими постояльцами. Что и говорить, его это полностью устраивало. Лебедев улыбнулся самому себе, после чего отправился в свой номер переодеться. Больше никаких дел. Только этот вечер с Юлей, когда он позволит себе то, чего так жаждал с того самого момента, как увидел Воронцову в клубе.

Приняв душ, Лебедев надел простые джинсы и светлую футболку. Он раздумывал о том, как лучше поступить – позвать Юлю к себе или пойти к ней и, решив, что ему посрать, где её трахать, вышел из номера, чтобы пятью секундами позже постучаться в дверь Воронцовой.

Она открыла не сразу, заставляя его понервничать. Что с ним творилось, Дэн не знал. Почему вдруг чувствовал себя рядом с ней настолько уязвимым? Почему волновался как мальчишка, который шёл на первое свидание? На эти вопросы ответов у него не имелось.

– Привет, – хрипло поздоровался он, когда Воронцова открыла. Она показалась ему в этот момент такой прозрачно-хрупкой, что сердце сжалось. Снова опасалась? Чего? Или – кого? Он ведь ни намёком не дал повода считать, что может причинить ей вред. – Ты как?