Плохая компания (СИ)

Сбросив обувь, Саша подхватил Настю на руки прямо перед собой, заставляя обнять его ногами за бёдра, и понёс куда-то вглубь квартиры.

Вскоре они оказались в спальне. Наверное, это была спальня родителей Сашиного друга, но Настю это не волновало от слова совсем. Для неё сейчас вообще ничего не имело значения, только ее любимый человек, и его такие желанные поцелуи, прикосновения, отзывающиеся тихим восторгом в груди, доводящие до дрожи и трепета, пьянящие, поднимающие до небес.

— Конечно, я люблю тебя, малыш… Никогда не сомневайся в этом… Всегда буду любить…

От его признаний прерывистым шепотом, на глаза вновь навернулись слезы. Сердце сжалось так сильно, до боли, а после продолжило стучать гулко, часто и тяжело.

Как же это прекрасно, быть рядом с любимым человеком. Как это просто и естественно — целовать его, растворяться в нем, дышать им. Жить им. Казалось, будто весь прошедший месяц был каким-то долгим мучительным сном, и только сейчас она, наконец, очнулась от него, ожила… Смогла задышать полной грудью, и готова была кричать от того, как это, оказывается, прекрасно!

Одежда казалась им такой лишней, хотелось скорее избавиться от неё, и они избавлялись. Футболки, джинсы, белье — все это летело куда-то на пол, и не смущал даже слепящий глаза яркий свет низкого вечернего солнца, заливающий чужую комнату сквозь открытое окно. Все было неважно. Главное, скорее прижаться к нему как можно сильнее, кожа к коже, максимально близко, раствориться в нем…

Он хотел того же, прижимая её к постели своим весом. Волосы разметались по подушке, прилипли к ее щекам то ли от пота, то ли от слез, но это все было так неважно… Только он. Только его губы, что продолжали впускать в неё жизнь, гуляя по ее обнаженному телу. Он целовал ее шею, грудь, живот. Жадно сжимая в своих руках, болезненно лаская кожу.

Раздвинул коленом ноги, спустился вниз, и стал жалить поцелуями тонкую кожу в самых чувствительных местах.

Настя задыхалась, от переполняющих ощущений, ей так хотелось кричать. Но она лишь часто и прерывисто дышала, впиваясь пальцами в простыни под собой, безжалостно сминая их, выгибаясь в спине, и кусая до боли губы.

— Так хочу тебя…

Саша переместился вверх, вновь накрыв ее собой, и его губы обрушились на её рот, а внизу почувствовалось горячее тугое давление.

— Расслабься, малыш… — выдохнул он у ее уха, и следом вошёл в неё, вырвав из груди громкий протяжный стон.

Его рука сжалась в ее волосах, губы вновь обрушились на губы, и сильные толчки, один за другим, стали сотрясать тело девушки, даря болезненное и такое прекрасное ощущение наполненности.

— Я так люблю тебя, родная…

— И я… Люблю тебя… Саша… Родной…

40

Последние лучи солнца уже давно скрылись за горизонтом, погрузив комнату в уютный полумрак. Настя лежала на груди любимого, рассеянно скользя пальцами по его коже, вычерчивая на ней невидимые узоры. Сашина рука запуталась у нее в волосах, играя с ними, приятно касаясь затылка. Думать ни о чем не хотелось совершенно. Девушка просто наслаждалась их такой долгожданной близостью, и мечтала, чтобы эти волшебные мгновения длились вечно.

Она боялась спрашивать его о чём-то, боялась произнести вслух даже звук, чтобы ни в коем случае не разрушить это волшебство. Не говоря уже о том, чтобы завести речь о своей изначальной цели, которая заставила её добиваться встречи с Сашей.

Наверное, она бы так никогда и не осмелилась нарушить тишину, если бы он не заговорил первым.

— Прости, что я пропал так надолго, малыш, — выдохнул он ей в волосы, зарывшись в них носом. — Но так было нужно.

— Ты ведь мог хотя бы позвонить, Саш, — с укором отозвалась девушка. — Или написать… хоть пару слов! Я как в аду жила все это время…

Он прижал ее к себе крепче, и с горечью произнес:

— Прости… Я не мог, родная. Но теперь я буду регулярно тебе писать, договорились?

Настя оторвала голову от груди парня, и, приподнявшись на локте, взволнованно посмотрела ему в глаза.

— Я не хочу больше расставаться!

Саша тяжело вздохнул, неотрывно глядя на неё в ответ.

— Ситуация у меня пока не сильно изменилась, малыш. Мы будем видеться изредка, я тебе обещаю. Но так, чтобы об этом никто не знал. Я, может, на воду дую, но лучше перестраховаться.

Девушку охватило чувство такой безысходной тоски, что захотелось завыть в голос. Прикрыв глаза, она отрицательно покачала головой и закусила губу изнутри, чтобы собраться.

Настало время рассказать Саше про свои проблемы. Он думает, что защищает её, оградив от себя, и даже не подозревает, какая опасность нависла над ней и без его участия.

Если бы только она осталась тогда с ним, не вернулась домой… Ничего такого, возможно, и не произошло бы.

— Саш… — выдохнула она, глядя в любимые глаза с немым отчаянием. Но так и не произнесла больше ни слова.

Говорить о таких вещах вслух оказалось невероятно сложно. Язык словно прилип к небу, и, как ни старалась, Настя не могла его отлепить.