Плохая концовка (СИ)

– Твоя душа и так в моих руках, – отстраняюсь, выпуская на свободу её запястья и кладя ладони на тонкую талию. – Ты в Тени, – возобновляю движение тазом, заставляя вырваться из её уст панический стон. – В полном сознании, – ускоряю темп, входя в неё настойчиво и без намёка на возможность ускользнуть. – Маленькая, беззащитная младшая ученица, лишь через пару лет имевшая шанс пройти Истязание. Ты не можешь проснуться по своей воле, не можешь победить меня, – каждый толчок сопровождается порывом моей Воли, что велит её телу наслаждаться, просто фактом того, что я сам её хочу и обожаю в этот момент, – ты уже в лапах демона. Высшего демона. И ты сама в этом виновата, умудрившись похотливо пожелать встречи с демоном Желания. Если бы я хотел, – вздёргиваю эльфийку вверх, заставляя прижаться к себе грудью и рефлекторно обхватить за торс, – я бы уже вырвал твою душу, но… – останавливаюсь, придерживая её за упругую попку и обдавая щёку жарким дыханием, – я лишь дарю тебе наслаждение, – и, поймав её губы своими, вновь возобновляю движение.

Послушная девочка ответила сразу, уже в полном сознании отдаваясь удовольствию и разврату. Она ещё боялась, дрожала, не верила, что всё закончится хорошо, но это был очень вкусный и похотливый мандраж. Пожалуй, самый вкусный, какой я когда-либо пробовал.

Я брал её ещё около полутора часов, меняя позы, интенсивность движений, глубину поцелуев и направление ласк. И она отдавалась мне полностью и покорно, в эмоциях уже окончательно смирившись с неизбежным. Это было так хорошо, что я не хотел прекращать, но время не бесконечно, а нам всё же следовало заключить контракт. Потому, когда Элиенна в очередной раз обмякла, я вновь спросил, и на этот раз она согласилась.

– Хорошая девочка, – похвалил её я, чувствуя, как между нами образуется связь и я начинаю ощущать её тело в материальном мире как доступное и подвластное мне. – А теперь, – извлекаю член из её щёлочки, чтобы спустя миг подхватить миниатюрное тело на руки и сменить декорации сна. Вместо библиотеки мы оказались в помещении с большой каменной купелью, над которой поднимался пахнущий баней и свежими травами пар, – расскажи мне, что у вас происходит в Киркволле и что случилось после моего ухода? – войдя в купель, усаживаю девушку боком себе на колени, мягко и ласково обнимая, но пока без намёков на новый круг похоти.

– Ну, когда вы исчезли… – Элиенна неуверенно поёрзала, чувствуя мою твёрдость под её попкой, – Первый Чародей Масхон передал посох Орсино, а потом пришли наёмники наместника, требуя выдать им рыцаря-командора Гильяна, и Орсино с ними встретился…

Рассказ эльфийки, подбадриваемой моими редкими поцелуями в ушко и невинными ласками под водой, занял не так уж много времени, хотя событий после моего ухода успело набежать немало.

Магам Киркволла повезло дважды: первый раз — когда в Казематы попал я, второй — когда наместник Тренхолд решил отомстить храмовникам за своё унижение. Правда, отомстить он решил явно до моего появления, ибо несколько тысяч наёмников за один день не набрать и уж тем паче не сделать это тайно, но не суть. В моём прошлом мире Тренхолд, скорее всего, проиграл. Уж не знаю, качества ли наёмников не хватило, чтобы взять Казематы, или храмовники заставили сражаться на своей стороне магов, а может быть, противостояние растянулось на пару лет, и наместника прижали в подковёрной борьбе, но факт в том, что такое громкое событие, как изгнание храмовников из Киркволла, там точно не случалось. Уж на что церковь умеет прятать своё грязное бельё, но такую пощёчину скрыть бы никак не смогла. В конце концов, маги ферелденского Круга не все и не постоянно сидят в башне — их услуги покупаются знатью, они участвуют в рейдах на малефикаров, некоторые даже работают при храмах, облегчая связь и иные потребности жриц Андрасте. Иными словами, так или иначе, но такая новость в Круг бы просочилась. Однако нет. Тишина. И даже во время своего путешествия по королевству я ни разу не слышал даже краем уха ни о чём подобном.

Но так было там, а здесь ситуация сложилась совсем иной. Храмовники были не просто изгнаны, а буквально уничтожены, да так, что сам наместник вообще оказался ни при чём, и всё бы хорошо, только вот при таком раскладе его непричастность никого не волновала, а у него был предельно простой выбор: или начать оправдываться и заведомо безрезультатно доказывать всем, что он не бронто, или сделать вид, что так и надо, а кто не согласен — может идти вылизывать ему нужник. Уже просто политический вес полного уничтожения ордена храмовников в городе иного не предполагал.