Плохая шутка

Поначалу Денис опасался упасть в жуткие воды. Он видел и, главное, ощущал, как маслянистые волны бились о нижний край бревна, словно облизывая мост. Но пройдя несколько десятков шагов, он почувствовал себя более уверенно и сосредоточил внимание на медленно приближающемся свете.

Анкудинов молчал весь путь через озеро. Денис, стараясь не смотреть вниз, на воду, изучал ковер огня впереди. Поначалу свет казался сплошным, но чем ближе подступал противоположный берег озера, тем Денис явственней видел, что огненная поверхность состоит из тысяч, миллионов разрозненных огоньков. Маленькие язычки пламени легко колыхались, поддаваясь дуновению ветерка, которого он не ощущал.

Когда до конца бревна оставалось несколько десятков метров, он понял, что перед ним.

– Это свечи? – задал он вопрос Константину Андреевичу, хотя и сам знал, что зрение его не обманывает.

– Да, – на удивление мягко, без жесткости в голосе, ответил Анку и молча продолжил движение к огромному, бесконечному полю белых свечей.

Денис оглянулся и посмотрел на темное пятно леса позади. Он почувствовал, что чего-то не хватает, какого-то привычного элемента. Когда он посмотрел обратно, на свечи, понял. Если смотреть на свет, а потом отключить его, то некоторое время человек остается слеп, а в глазах мелькают яркие всполохи. Этого не происходило. И огоньки совершенно не резали глаза, словно кто-то просто-напросто слегка притушил свет.

Они дошли до края бревна. Анку, не сбавляя шаг, спустился по воздуху, словно по ступенькам.

«Вот как это выглядит», – подумал Денис в невольном восхищении.

Одно дело видеть подобное в фильме, а другое – наблюдать своими глазами. У Дениса даже возникла сумасшедшая идея повторить трюк, но в итоге он остановился у края, сел на бревно, свесив ноги, а затем, ухватившись ладонями за жесткую, каменную, кору, аккуратно спустился. Диаметр бревна нисколько не изменился, несмотря на примерно двухсотметровую длину.

«Надеюсь, что я выпил лишнего, и все это – просто белая горячка», – подумал Денис, прекрасно зная, что все происходит наяву.

Он поднял взгляд и замер. Перед ним раскинулась картина, жуткая до такой степени, что ослабевшие ноги еле держали, и в то же время прекрасная, словно кто-то собрал все красоты мира и принес сюда. Денису в голову пришло слово «концентрат». Концентрат прекрасного. Миллиарды свечей, каждая толщиной с Денисово запястье, стройными рядами уходили вдаль. Ни капельки воска, ни оплывших краев, даже фитиль, видимый за огоньком, был белым. В этом идеальном строю ничто не выбивалось из общей картины. Единственная разница заключалась в длине свечей. Некоторые возвышались на полуметровую высоту, а некоторые – не более, чем на несколько сантиметров. Прямо от бревна шла до горизонта широкая, метра два, дорожка.

Внезапно Денис увидел удивительную вещь. Недалеко от него свеча, от которой остался практически один лишь фитиль, потухла. Мгновение, и на ее месте уже стояла новая. Он догнал сбавившего шаг Анкудинова.

– Константин Андреевич! – окликнул его Денис.

Анку, не оборачиваясь, продолжил неспешно шагать по дорожке среди свечей.

– Спрашивай, – в конце концов произнес он.

Денис старался говорить уверенно, но то, что он услышал, ему самому показалось испуганным лепетом:

– Что… что это за место? Зачем мы здесь?

Но, несмотря на предложение задавать вопросы, сам вопрос Анкудинов проигнорировал.

– Подойди сюда, Денис.

Анку присел на одно колено у края дорожки. Несколько ближайших огоньков колыхнулись чуть сильнее, но не потухли. Курьер подошел и встал около Анкудинова.

Константин Андреевич поднял на него свои древние глаза.

– Присядь, отдохни. Нам еще предстоит обратный путь.

Денис послушно сел рядом, потом понял, что находится слишком близко от Анку, и неуклюже попытался отодвинуться. Это не осталось незамеченным для Анкудинова. Он усмехнулся.

– Не бойся! Твое время еще не настало. И, возможно, никогда не настанет.

Денис поглядел в глаза собеседнику, пытаясь обнаружить в них насмешку. Но нет, этот монстр в человеческом обличье с паршивым чувством юмора вовсе не шутил. На удивление, страх перед происходящим у Дениса если не пропал, то, по крайней мере, притупился.

Анкудинов потянулся к свечам. Денису на миг показалось, что вместо пальцев он видит белые кости. Но наваждение моментально пропало.

– Познакомься, Денис, – начал Анкудинов, аккуратно подняв одну короткую свечу, похожую на маленький пенек. – Это Джеральд Стивенсон, в прошлом успешный американский адвокат. В настоящий момент – успешный адвокат на пенсии. Сейчас он сидит в своем милом домике на берегу океана. Ежемесячное обследование он прошел, показав неплохой результат. Акции приносят стабильный доход. Он отдыхает на шезлонге, не вспоминая тех малолеток, которых он время от времени растлевает. Он считает, что принесенная им польза в полном объеме компенсирует «небольшой» вред, причиняемый им. Каждое утро он купается в огромном бассейне, не думая о смерти.

Он прищелкнул пальцами, издав еле слышный звук, который, тем не менее, проник прямо под кожу Денису, заставил его непроизвольно задрожать.