Плохие девочки. Почему их любят мужчины и как хорошим девочкам узнать их секреты

Однажды Мелисса побывала на фестивале эпохи Возрождения и увидела, как мужчина в рыцарских доспехах, преклоняя колено перед дамой сердца, вручал ей белые розы. С тех пор она мечтала, чтобы и ей подарили ей белую розу, особенно после того, как прочла стихотворение о том, что белая роза символизирует чистую любовь. Во время медитации она представляла себе белую розу, чтобы привлечь ее к себе. Когда Уоррен подарил ей такую розу, она была ошеломлена и позволила этому мистическому знаку взять верх над ее беспокойством из-за их разницы в возрасте. Во всяком случае этого было достаточно, чтобы она согласилась увидеться с ним еще раз.

В следующий раз Уоррен и Мелисса пошли в ресторан, а затем начали ужинать вместе по крайней мере пару раз в неделю.

Мы занялись сексом примерно на третьей неделе знакомства. До того я уже как-то раз побывал у нее, чтобы познакомиться с ее собакой. Я всегда старался показать ей, что мне нравится эта собака. Секс у нас был очень страстным, мы с ней хорошо поладили. Это был не разовый перепихон, как случалось у меня раньше.

По иронии судьбы в тот вечер, прямо перед ночью страсти, они посмотрели фильм «Шофер мисс Дэйзи», о зрелой женщине, лучшим другом которой стал ее молодой шофер. Затем, после очередной порции свиданий и секса, Уоррен набрался смелости и заговорил о возрасте.

Мне было очень страшно. Я хотел убедиться в том, что наши отношения скреплены печатью, прежде чем сказать ей о моем возрасте. Я хотел, чтобы она радовалась моему присутствию в ее жизни, чтобы мой возраст не имел для нее никакого значения. Каждую неделю я посылал ей в офис букеты белых роз. В тот вечер я приготовил ужин у нее дома, хотя обычно не готовлю. Мелисса упомянула о том, что скоро ее день рождения. Затем она спросила: «Сколько тебе лет?» Тема возраста постоянно была у нас на уме. Мы играли в угадайку. Я думал, ей около тридцати восьми. Она думала, что мне около тридцати, и я позволил ей так думать. Я принимал ее любой и не хотел, чтобы разница в возрасте все испортила. Мы шутили, а потом я сказал, пустив пробный шар: «А что, если мне двадцать пять?» Потом я признался, что мне двадцать три года, и она истерически расхохоталась. По ее реакции я понял, что ей, наверно, за сорок. Я оказался самым молодым из всех, с кем она когда-либо встречалась. Она сказала: «Ого, да я Хищница! Мне сорок пять».

Так они, открыв карты, преодолели это преграду разницы в возрасте.

Выход в свет с более зрелой женщиной стал для меня серьезным шагом. Никому не приходило в голову, что мы встречаемся. Женщины строили мне глазки, когда я был рядом с ней, потому что считали меня свободным. И только когда я увез Мелиссу за город на ее день рождения, до всех дошло, что мы больше чем просто друзья.

Мелисса также сделала день рождения Уоррена особенным свиданием. Она заказала столик в его любимом ресторане и угостила его ужином. Зная, что он любит галстуки, она подарила ему великолепный галстук, а также кроватку и собачью миску для его дома. Так она показала ему, что доверила ему свою драгоценную собаку и что она ожидает продолжения отношений. Но больше всего Уоррена обрадовало, что все ее сюрпризы указывали на ее неравнодушие к тому, для него это было особенно ценно.

Некоторые из моих друзей говорят, что обо мне ходят сплетни, но Мелисса — лучшая женщина из всех, с которыми я когда-либо встречался. Я намекал ей на брак. Целуя ее левую руку, я говорил: «Этой руке пошло бы кольцо». Она отшучивалась, смеялась и улыбалась. Она всегда говорила: «Может быть», или: «Посмотрим», и мило краснела при этом. Мы говорили о детях. Мелисса никогда не хотела детей. Она никогда не была замужем. Она сказала, что все мужчины, с которыми она встречалась, хотели детей, поэтому они уходили от нее.

Мелисса ни за что на свете не хотела повторять брак своих родителей. Ее мать была художницей, а отец — ученым, у которого, как подозревали ее братья и сестры, могли быть романы. Родители часто ссорились. Мать говорила ей, что она пожертвовала своей любовью к искусству, чтобы вырастить четверых детей, и стала учительницей, чтобы поднять их на ноги, поэтому Мелисса всегда считала детей обузой и помехой для беззаботной жизни.

Мелисса беспокоится о том, буду ли я по-прежнему любить ее спустя несколько лет. Она говорит: «Через пару лет я стану старой, у меня появятся морщины». А я отвечаю ей: «Я стану миллионером, поэтому оплачу твою пластическую операцию». Она часто это повторяет. Она говорит, что скоро станет старой кошелкой.

Однажды их приняли за мать и сына.

Она ходит в небольшой продуктовый магазин недалеко от дома. Однажды, когда я зашел туда вслед за ней, мужчина за прилавком спросил меня: «Кто эта блондинка? Твоя мать?» Я разозлился и ответил: «Скорее моя будущая жена». Он стушевался. Он не хотел потерять клиента, поэтому сказал, что он имел в виду другую женщину. Я выскочил вон.

Неслучайно Мелисса — ровесница матери Уоррена, только она гораздо более заботливая.