Плохие девочки. Почему их любят мужчины и как хорошим девочкам узнать их секреты

Мой отец был неудачливым торговцем, поэтому у нас всегда был очень скромный достаток. Мы жили довольно бедно, едва сводили концы с концами. Мои отношения с отцом были похожи на отношения Хизер с ее отцом. Мой старший брат был предметом обожания отца. Хорошо успевал в школе и институте, осуществил отцовскую мечту, став врачом.

Мои родители спали в разных комнатах. На протяжении всего моего детства и отрочества мать относилась ко мне как к своему конфиденту: разъясняла мне свое отношение к отцу и причину, по которой их брак не был успешным. Она понимала, что ей нужен настоящий мужчина, не такой, как отец. Слышать это было неприятно, я не любил ее исповеди. Отец был большим ребенком, а не реальным мужиком. И я решил, черт возьми, что добьюсь успеха, потому что ужасно боялся стать таким, как отец.

Уолтер Митти знакомится с Золотоискательницами

Фентону исполнилось сорок, а он все еще сидел в одном из крошечных кабинетов для работников бухгалтерской фирмы. И он решил круто изменить свою жизнь.

Мой роковой недостаток заключался в том, что я достиг того возрастного потолка, когда поневоле чувствуешь отчаяние и безрассудство. На Западном побережье размер имеет значение… размер вашего портфолио. Но мое не принесло мне жену. Я чувствовал, что жизнь проходит мимо.

Фентон связался со службой знакомств, ориентированной на женщин из России. Ему прислали анкеты пятидесяти русских претенденток, причем его уверяли, что эти анкеты показали только ему, и подталкивали сыграть в «русскую рулетку». Фентон выбрал девушку, которая ему понравилась, красивую, высокую, стройную. У них завязалась переписка, начались долгие телефонные разговоры.

Когда я прилетел в Москву, чтобы встретиться с ней, один случай дал мне понять, что у меня с ней ничего не получится. Мы ужинали. Я потянулся к ее руке, но она отпрянула. Я понял — если она и хотела переехать в США, я сам был ей неприятен. Тогда офис-менеджер быстро подобрал для меня другую кандидатку. Катя выглядела как обычная девушка, но держалась не так официально и казалась счастливой и жизнерадостной. Мы провели вместе три или четыре вечера. Я знал, что должен либо обручиться в эти дни, либо вернуться домой ни с чем.

После этой, так сказать, помолвки Фентон переписывался и разговаривал с Катей в течение следующих шести месяцев. Но когда она прилетела на Западное побережье, чтобы выйти за него замуж, это была уже другая женщина. Той счастливой и бодрой румяной невесты, за которой он ухаживал в Москве, больше не было. На ее месте была ворчливая, ноющая, жалующаяся на все зануда с начинающейся ипохондрией и перепадами настроения. Катя рассудила так — раз уж она добралась до Фентона, он не отошлет ее обратно, а значит, можно перестать вести себя в рамках приличий и показать наконец свое истинное лицо.

В довершение ко всему она оказалась фригидной. Когда Катя приехала ко мне, мы стали спать вместе. Через несколько ночей она решила больше не заниматься со мной сексом. Мне дали три месяца, чтобы я принял решение, связывать ли себя с нею узами брака. Я дважды паковал чемоданы, чтобы отправить ее обратно, но все равно женился на ней из-за чувства вины, я не мог так просто отослать ее к родителям, с которыми познакомился в России.

Большинство русских невест приезжают за грин-картой и бросают мужей вскоре после того, как обустроятся в США. Но Катя училась в Москве в мединституте, и у нее были другие планы. Она хотела, чтобы я финансировал ее до тех пор, пока она не поступит в ординатуру и не закончит обучение.