Плохие девочки

– Ну, этого мы уж точно никак не узнаем, – вздохнула Марлена, но в глазах моего Карася уже заплясали знакомые мне с детства бесенята.

– А вот и узнаем! – сказала она. – Чего нам терять, а? – и мы заговорщицки переглянулись. Приготовления заняли совсем немного времени. Точнее, где-то минут двадцать. Тимка сгонял к себе домой, принес маленький переносной ноутбук и модем Билайн, чтобы подключиться к Интернету. У меня в доме Интернет давно был отгрызен Каштаном, да и не пользовалась я им особенно. Компьютерная грамотность у меня – на нуле, не то что у Карасика. Она – боевая хакерша, ей многое Стас объяснял. Она даже сериалы качает в торрентах, нелегальные и интересные. А у меня на работе компьютеры как установили, так они и стоят. Никто их не включает. Только место занимают на столах. Заведующая говорит, что писать вручную полезнее для мозгов, а поскольку у нас их и так немного, она, чисто из заботы о нашем психическом и умственном здоровье, не спешит устанавливать дорогостоящие программы. Все равно, мол, все разнесем и испортим. Так что уж как писали, так и пишите, мол.

– Ты думаешь, сработает? Как-то это все шито белыми нитками, не кажется? – волновалась Марлена.

– Не боись – мужики все идиоты, обязательно купятся, – заверяла ее Карасик. – Будешь ты при шубах. Сегодня же ночью будешь. Это самое меньшее, что я могу для тебя сделать. Ну, все по местам? Готовы?

– Нет! – хором ответили мы все, включая Тимофея. – Не готовы.

– Тогда с богом! – довольно кивнула Сашка и нажала соответствующую кнопку.

Глава 18, насквозь криминальная и террористическая

– Девочки, мы плохие. Ой, какие мы нехорошие! – тихо и весело причитала Марлена, запрыгивая в Тимофеев «Форд». Сонную Эльку мы отнесли к моей соседке, всегда готовой прийти на помощь другу. За тысячу рублей, естественно. Теперь мы были готовы к безумствам. И они нам явно «светили».

– Да мы просто негодяйки, – хихикала Карасик, а Тимофей говорил, что все, что мы тут делаем, так или иначе подпадает под определенные статьи если не Уголовного, то хотя бы Гражданского кодекса.

– Ну и что? – несколько развязно возмущалась Марлена. – Это же мой муж. И ее муж. – И она ткнула пальцем в Карасика. – Так кто нас осудит?

– Да! А судьи кто? – присоединилась Карасик.

– Главное, чтобы они недодумались созвониться, – остудила их пыл я.

– Ну, этого уж мы никак просчитать не можем. Главное, мы сделали все, что могли. И если все получится – убьем сразу двух зайцев. Или даже трех. Отберем деньги у Стаса, отберем деньги у Ивана и восстановим справедливость. Разве овчинка не стоит выделки?

– Не говори мне про овчинку. Я вспомнила, что у меня и дубленка утонула, – всплакнула Марлена, пока машина тихо выворачивала на пустую, темную улицу. Черные дела ведь положено делать ночью? Значит, мы выбрали самое удачное время.

– Да уж. Потеря потерь.

– Тебе смешно, а мне обидно. Получается, когда он за шубами нырял, он уже все знал! Знаешь, какими честными глазами он на меня смотрел. Как клялся! Говорил – как ты могла обо мне такое подумать! Говорил – кого ты слушаешь. Кто такая эта массажистка? А массажистка, между прочим, никого не обманывала. Помнишь, Галь, как мы ее размазали в клубе?

– Помню, как забыть, – вздохнула я. – Получается, что мы были кругом не правы.

– Тише! – цыкнул на нас Тимка. – Подъезжаем. Это здесь?

– Да! – зашипела Марлена, вглядываясь в темноту. Мы подъехали почти что к дому Марлены, а точнее, к пустырю в деревне около ее дома. Тут было все для нас, все, что необходимо: тусклый фонарь, гаражи, за которыми можно было спрятать автотранспортное средство, правильный угол обзора. Мы видели все, а нас из-за гаражей видно не было. Мы выключили фары, оставив только печку тихонечко подогревать наши усталые тела. Впрочем, мы уже практически начали трезветь. И в свете трезвого взгляда вся наша затея становилась все более и более сомнительной.

– Думаешь, придут?

– Еще почти полчаса ждать. Переживать рано, – сказал Тимка. И потом усмехнулся: – Что, не терпится? Или боитесь растерять смелость? Так попросите ее у дяди Гудвина. Вот, я тут вам захватил. Правда, конфет мало. Явно меньше, чем коньяку.

– Ты взял коньяк?! – поразились мы.

– Слушай, какой у тебя хороший мужчина, – восхитилась Марлена, выхватывая у него из рук увесистую кожаную флягу. – Походная.

– На моем месте так бы поступил каждый, – он скромно потупил очи. – И потом, трезвыми в бой идут только дураки и те, кто за рулем. Вам-то, девочки, зачем страдать?

– Верно! – хмыкнули мы, пуская флягу по кругу. Мир снова немного размыло, как на акварелях в Марленином доме, висящих по стенам ее коридоров. Мы посидели молча, глядя на черную змею асфальта, пустую и хмурую в свете одного-единственного фонаря. Было как-то странно, весело и жутко. Мы вместе, я, Марлена и Сашка Карасик, совсем как в старые добрые времена.

– А помнишь, как они дружили. Помнишь, как на рыбалку ездили?