Плохие люди

Анри, выпутав Дудочника, отправил его к Бертрану. Дернул за веревку.

Раздался свист. Бертран зажмурился. Хлопок. И на полу пещеры стоит Фэйри.

— И кто из нас пижон? — фыркнул Анри.

— Ты, — пожал плечами белобрысый, — я всего лишь повторил и улучшил.

— Бля… — раздался короткий шепот Дудочника.

Бертран схватился за топор. Стенолазы ощетинились ножами.

Но никого убивать не пришлось, смерть отсюда ушла давным-давно, оставив на полу, усыпанном камнями с песком, россыпь мелких косточек — птичьих и звериных. Хотя нет… не только звериных.

Глава 26 Жизнь висит на нитке, а думает о прибытке

— А вот и искомый искатель «драконьих слез»…

Бертран пнул костяк, обтянутый сухой кожей. Голова костяка, светловолосая — ну прям брат Фэйри, неожиданно легко отломилась, повисла на лоскуте. Компания дружно выругалась.

Мертвец лежал в нескольких шагах от того места, куда приземлились кладоискатели. Лежал не в одиночестве — его ноги оплетало костляво-шипасто-клыкасто-крючковатое нечто. Неведомая, и, несомненно, тысячей демонов ебаная хуйня. Описать увиденное Бертран не смог бы ни за какие деньги — слов не хватало, чтобы выразить омерзение.

— Я бы сказал, что сопливая выдра-людоед выебала каракатицу, больную сифилисом. А ребенок потом еще и обосрался. Много-много раз. И получилась эта… Микава, — первым решился описать увиденное многоопытный Дудочник, когда справился с мучительной икотой.

Бертран подозревал, что увидь он это создание живым — сам бы не удержал страх, давануло бы до подошв.

— Что такое «каракатица»? — Суи решил немного отвлечь компанию от отвратительного зрелища.

— Это такое… — Дудочник задумался, пошевелил пальцами, — многоногое. Тело мягкое, но каждой лапе — присоски. Через них может человека выпить досуха. Как бурдюк. К счастью, живет только в море.

— Забавно, — протянул Бертран, стараясь не смотреть на находку, — у нас про таких рассказывали старики. Называли его «восьминогом», и клялись, что он вкусен с белым копытом и медвежьим луком. Правда, что такое «белое копыто», они не знали. Но клялись своими последними зубами, что прям вкуснота невозможная.

— Восьминог, каракатица… — Анри передернуло, — если та хрень хоть немного похожа на эту вот… — Быстрый ткнул пальцем, — то я ее даже за феникс не стал бы есть!

— А за два? — уточнил Фэйри.

— За два, — горько вздохнул тощий стенолаз, — я бы и тебя съел, друг Фэйри. Уж прости.

— Да ладно, — махнул ладонью-лопатой белобрысый, — какие обиды? Я бы тебя схарчил и за полсотни мерков.

— Гляди, — ткнул локтем Бертрана Дудочник, — в измышлениях у нашей компании два обглоданных скелета, феникс и пятьдесят мерков серебром. А тут и сейчас, имеем мы двух людоедов. Я ж теперь спать не смогу, вы понимаете⁈

— Ты старый, — успокаивающе подмигнул Анри, — а Суи — худой, вас есть — никакого интересу. Особенно бесплатно.

— Утешил, — покачал головой егерь.

— О, глядите! — Фэйри склонился над трупом, с хрустом выломал что-то из высохших пальцев.

В слабом свете пещеры Бертран не понял, что за штуковину вертит в руках стенолаз. Чем-то она походила на кастет, страдай тот тяжким похмельем. Железяка с утолщением и прорезью под пальцы.

— Не думал, что здесь его найду, — с нежностью в голосе произнес Фэйри, начал обтирать железку о штаны мертвеца.

— Что там такое? — сунулся Анри.

— «Жмур». Почти новый.

— Ого! — присвистнул Быстрый. — Это ж по весу серебром!

— Ну дык!

Здоровяк погладил откинувшуюся черепушку по волосам:

- Благодарю тебя, неведомый друг! Твое наследие не пропадет без дела! Обещаю, что непременно куда-нибудь на нем влезу!

— Бля! — ругнулся Бертран.

— Это «жмур», — повторил Фэйри, и тут же дополнил, — стенолазная железка, чтобы лезть по веревке наверх.

— Наверх? — удивился Дудочник. — А так разве можно?

— Ха! — выпятил грудь Быстрый. — Для стенолазов нет ничего невозможного!

— Я припомню, — нехорошо прищурился Бертран.

— В смысле, на веревках! — пришел на выручку товарищу белобрысый. — При толковой снаряге на веревках можно что угодно делать.

— Даже с бабой шалить?

— Да запросто, — хихикнул Анри, — правда, второй набор нужен. Ну и сук покрепче. Чтобы не расшибиться в самый неподходящий момент. А то можно переломать все кости. И хрящи.

— Это херня! Мастер Хото как-то рассказывал, что сумел с колокольни обдрыстать три дюжины человек за раз! Не разобравшись, приняли за дары небесные. Потом, конечно, неудобно вышло. Но списали на птичек-говноежек, слабых желудком.

— Легендарная личность, это ваш мастер Хото, — признал Бертран, — про него и Танци упоминал как-то.

— Жаль, разошлись наши пути, — загрустил Анри, — но будет воля Пантократора, свидимся.

— Интересно, кто это? — кивнул Суи на мертвеца, навечно застывшего в объятиях жуткой твари. Тварь грозилась еще не раз присниться.

— «Жмур» не подписан, — повертел добычу Фэйри, — но я в этой темноте даже клейма кузнеца не вижу. На свету надо посмотреть внимательнее. Ну а так, поспрашиваем, может, кто и знал.

— А вообще, суровый парень, конечно, — задумчиво проговорил Дудочник, — забить насмерть микаву такой херовиной…