Плохие Манеры (СИ)

Наши тела не соприкасаются вплотную, едва дотрагиваются друг друга, когда приходится сделать шаг влево или вправо. И я не вижу его, только наблюдаю его руки, окольцевавшие меня. И каждое наше почти невесомое и легкое соприкосновение отзывается внутри теплыми зарядами, электрическими импульсами. Они бешено проносятся по телу и вызывают неизвестное ранее волнение.

Меня смущает его близость, но при этом я отчего-то хочу, причем довольно сильно, чтобы эта чайная церемония растянулась на более долгий срок.

И вот когда я думаю, что сейчас он сделает шаг назад, так как Дима кладет чайник обратно на место, то вдруг слышу, как напряженно он втягивает воздух возле моих волос, а затем его ладонь медленно опускается на мое плечо. Он нежно водит пальцами вниз до локтя, второй рукой убирает мои волосы с плеча, и я ошеломленно застываю.

Сердце начинает биться в новом для себя быстром ритме.

Не может быть…

Это же…

Ладонь соскальзывает с моей руки и оказывается на моем животе, по которому начинает ласково вырисовывать узоры, а потом точно так же, как и в клубе, он впечатывает меня в себя.

Я издаю приглушенный вскрик, который открывает миру мое потрясение вместе с тягуче-разливающимся внизу живота возбуждением.

— Ты-ы… — нервно произношу, поворачивая голову влево, как и тогда. Его лицо так близко. Краска стыда заполняет всю меня, когда я опускаю глаза на его губы.

Я целовалась с ним. С ним. Это он прикасался ко мне в том клубе…

Ветрова нежно поворачивает меня к себе лицом и шепчет.

— Я же сказал, что найду того извращенца.

Мысли путаются и во мне борются самые противоречивые эмоции.

Коленкой в пах! — гудит в дальнем крыле сознания.

Мой первый поцелуй был с ним… — сладко растекается где-то вдалеке.

— Так что бей. Я заслужил.

Но я не могу. Одно дело — уверенно озвучить свою позицию, и совсем другое — воплотить ее в действие, когда он так близко, так смотрит и так крепко обнимает. У меня плавятся внутренности, и я непроизвольно крепко сжимаю его футболку.

— Ударь меня, пандочка. Ударь и скажи, что я невоспитанный дурак. — он наклоняется ближе. — Потому что я собираюсь поцеловать тебя снова.

32.3

Я упускаю возможность ударить. Она скользит мимо меня, растворяясь в накалившемся вокруг нас воздухе. Мы смотрим друг другу в глаза, и у меня стойкое ощущение, будто время остановилось, а мое сердце бьется где-то в ушах, и его грохот слишком очевиден в окружившей нас плотным кольцом тишине.

Руки непроизвольно крепче сжимают футболку Димы и, когда его лицо наклоняется ближе к моему, когда я ощущаю на коже его теплое дыхание, то ноги сами подаются вперед, и сдаваясь чему-то неизбежному, чему-то, что пугает и пьянит одновременно, я закрываю глаза.

Его губы нежно касаются моего рта, и этого оказывается достаточно, чтобы беспокойные мурашки начали вальсировать по моему телу.

Одной рукой он обнимает меня за талию, а вторая оказывается на затылке, и Ветров, нежно придерживая мою голову, неспешно углубляет поцелуй.

Низ живота разгорается пламенем, и мне начинает казаться, будто я медленно плавлюсь в его крепких руках.

На мучительную секунду Дима слегка отстраняется, но я не успеваю открыть глаза, не успеваю вернуть своим мыслям потерянную ясность, потому что его язык тут же ласково касается сначала моей нижней губы, затем дразнит и сводит с ума верхнюю, заставляя все мое тело дрожать в каком-то болезненном предвкушении. И наконец я получаю желаемое, когда он снова жадно проникает в мой рот.

Пламенно захватывает мои губы, отчего колени начинают подкашиваться. Голова превращается в сахарную вату. В венах разливается вязкий сироп. Сама не понимаю, как прижимаюсь к нему сильнее, запускаю пальцы в его темные волосы, задыхаюсь от сладостных ощущений.

Где-то на краю сознания, там, где мир все еще ходит по одному ему привычному кругу, слышу, как Ветров за моей спиной шуршит пакетиками чая и, судя по звукам, отодвигает все кружки и ложки в сторону.

Прервав наш поцелуй, поднимает меня за талию и усаживает на столешнице.

— Подумал, так нам будет удобнее, — улыбаясь, произносит он чуть севшим голосом, а в меня будто проникает новая волна жара, стоит только встретиться с его помутневшим взглядом. Не успеваю понять, как он оказывается между моих ног, и, кажется, совершенно не отдаю отчета своим действия, сама спешно обнимаю его за шею и глажу руками жесткие волосы. Лишь чувствую огненные вспышки внизу живота, когда он шепчет:

— Иди ко мне, моя пандочка. — и наши губы встречаются вновь.

Ощущение, будто мы целуемся целую вечность, и все никак не можем насытиться. Вначале касаемся нежно и легко. Изучая, дразня и пробуя друг друга на вкус. Волнительно, головокружительно и сладко. А затем жадно, неудержимо, алчно. По телу проходятся электрические заряды. Меня охватывает дрожь, голова не слушается, сердце давно слетело с орбиты.