Плохие Манеры (СИ)

А вас, уважаемая девушка блондинка, дурят.

Дурят самым наглым образом.

Неужели не понимаете?

Нет, не понимает, только кокетливо ему улыбается.

Ветров тем временем, продолжая прикидываться положительным героем аниме, с легкостью обезоруживает всех своей опасной улыбкой и выносит свой темный приговор.

— Должен признать, для меня волнительна та роль, которая мне поручена, и я приложу все усилия, чтобы не разочаровать ожидания доверенного мне первокурсника. — сейчас только я замечаю быстрый маньяческий взгляд, брошенный в мою сторону? — Выделить кого-то из ребят для меня непосильная задача. Уверен, каждый из них доказал свою исключительность, набрав ошеломительные баллы при поступлении. Потому я решил отдаться воле случая. — по залу проносится некий то ли «ах», то ли мечтательный вздох, чью природу мне не понять. Ожидаемо этот звук принадлежит женской половине присутствующих.

Как же просто одурачить девушек, аж обидно..

— Мое любимое число «три», — загадочно продолжает гад своим бархатным голосом.

Да ну, конечно! Не бреши, Брешинда! Если бы я стояла сто пятой в списке, твое любимое число, дай угадаю, было бы «сто пять»?

— Третьей, если не ошибаюсь, вышла к нам первокурсница Милана Рай? — придает лицу налет задумчивости и, прикинувшись несмышленышем,

смотрит на профессоров.

— Райская. — стараясь скрыть скрежет зубов, поправляю я.

— Чудесно! Первая пара наставника и первокурсницы! Поздравляю Вас, Милана, — обрадованно произносит профессор Ронина и, подойдя ко мне, чуть тише добавляет, — Вам посчастливилось получить в наставники лучшего студента! Не сомневаюсь, благодаря Диминой поддержке Вам будет намного легче освоить новые предметы.

— Приложу все усилия, Ирина Валерьевна, — тут же материализовывается рядом извращенец, демонстрируя нам свой белозубый оскал. — Сделаю все, что в моих силах.

Женщина одаривает его улыбкой умиления и уходит объявлять второго старшекурсника. Мой новоиспеченный адский наставник становится чуть позади меня, а затем я ощущаю горячий шепот, проникающий сквозь ухо в каждую клеточку моей кожи и подгоняющий отряд мурашек на пробежку от коленок к затылку.

— Ну, ола, дорогуша. Вот мы и встретились снова. Не сомневаюсь, ты рада так же сильно, как и я.

Глава 5

Вот так за один день, а точнее, менее чем за час, мои мечты о светлом будущем и спокойной учебе прямо на глазах превратились из манящей конфеты в зловонную рухлядь, и я стала одной из трех самых обсуждаемых первокурсниц финансового потока, не предполагающей, что глицин не так эффективен, как мне бы того хотелось — но об этом я узнаю позднее.

К тому же у меня, видимо, начала формироваться пагубная привычка к бегству. И ужасно то, что я серьезно подумываю вовсе не над тем, как бы перестать уносить ноги, а на тем — как бы быстрее эти самые ноги накачать.

*

Понедельник наваливается на плечи чугунно и резко в облике строгого профессора Львова Игната Борисовича. Худощавый мужчина с цепким взглядом считает свой предмет — концепции современного естествознания — основой основ для любого уважающего себя студента.

До его лекции я даже представить себе не могла, что желание преподавателя донести свой материал до ушей слушателей может привести к полному иссушению последних. Из аудитории мы с Катей и остальными нашими однокурсниками выползаем полуживыми, как стайка бездушно выжатых лимонов.

Надежды о том, что за выходные все первокурсники забудут о нежданно свалившейся на меня участи «быть под крылом у злопамятного психопата», оказываются смехотворно-наивными. Даже переговоры с луной не помогли убавить тональность окружающей восторженности.

— Как же тебе повезло! — вот и сейчас, вернув себе разговорную функцию, с восхищением произносит Катя, пока мы движемся по длинному коридору, соединяющему между собой два соседних корпуса.

И, к сожалению, так считает далеко не она одна. Многие придерживаются схожего с ней мнения. Большей частью — это девушки. А если еще честнее — они всем женским коллективом абсолютно уверены в том, что сверкающая звезда упала мне — счастливой и везучей сучке — прямо в руки. Они понятия не имеют, что гадский супостат не звезда, а грозная комета уничтожения, желающая спалить к имбирям мою спокойную жизнь.

Подходят ко мне с горящими, как у вампиров увидевших молодую кровь, глазами, чтобы взволнованно шепнуть, хихикнуть и визгливо воскликнуть: «Поздравляю!», «Круто», «Вот это Чума!». Многие тут же представляются до седьмого колена и предлагают дружбу. Если не до гроба, то до конца учебы точно. Во всяком случае, подобный потенциал убедительно проскальзывает в их речи.

Катя милостиво разрешает им высказаться и огласить полный перечень услуг и возможностей, который я приобрету вместе с их дружбой, а затем умело дает отворот-поворот, при этом нравоучительно и громко обращается ко мне, ничуть не стесняясь быть услышанной:

— Сейчас все станут набиваться к тебе в подруги, стараясь через тебя добраться хитрыми лапками до твоего красавчика наставника. К тому же, считай, ты теперь знаменита, а люди тяготеют к слава имеющим.