Плохие парни по ваши души. Книга 2 (СИ)

   — Ты в порядке? — в испуге спрашивает Джейн, делая шаг в мою сторону.

   — Не подходи! — вскрикиваю я, вскидывая руку. — Не подходи... не подходи ко мне...

   — Я же говорила тебе, что она странная, — шепчет Синтия Джейн, когда я разворачиваюсь на ходу, чтобы уйти.

   Я оставляю за своей спиной двух недоумевающих девушек, которые наверняка потратят ближайший час на сплетни о том, что только что произошло. Я бегу к дому, понимая, что уже ничего не будет как прежде. Несколько минут назад все изменилось. Я невольно наткнулась на лазейку и заглянула в ближайшее будущее. Перед тем, как разнести к чертям собачьим мир живых, Исрафил начнет с Ада. Но демонов и ангелов смерти ждет не такая страшная участь, как людей. С ними будет покончено буквально одним щелчком пальцами. Вот демоны были — и вот их не стало. Безболезненная, мгновенная смерть. Заслуживают ли создания Ада такого без преувеличения божественного милосердия?

   Несправедливо.

   Так не должно быть, черт возьми!

   Неужели нас всех ждет неминуемый конец?

   Мне остается сделать несколько шагов, и я окажусь на пороге своего дома. Легкий голод сменяется тошнотворной, головной болью. Неожиданно возникшее ощущение, что в спину упирается чей-то ледяной взгляд, заставляет меня остановиться. Я врастаю в землю и замираю, будто угодив в невидимый капкан.

   — Анна.

   В меня одновременно ударяет сотней молний... по крайней мере, я так себя чувствую, когда слышу позади голос мамы. В какой-то неуловимый момент на меня накатывает облегчение, и я хочу поскорее обернуться, чтобы подойти к самому близкому мне человеку и обнять так крепко, насколько хватит сил; напомнить себе, что нужно больше разговаривать друг с другом, потому что у судьбы чудовищные превратности.

   А затем приходит разрушительное осознание безжалостной истины, заключающейся в том, что моя мама мертва, но голос за моей спиной принадлежит ей.

   Мама. Мама. Мама.

   Пусть даже это иллюзия, я все равно хочу увидеть ее. Хотя бы на секунду зацепиться взглядом за родные черты лица и набраться сил, чтобы двигаться дальше. Невзирая ни на что — даже на конец света, поджидающий мир за углом.

   — Взгляни на меня, — раздается шепот, и я вздрагиваю.

   Оцепенение исчезает так же внезапно, как и заключает в кандалы. Я быстро оборачиваюсь, но не улавливаю присутствия человека, по которому скучаю больше всего на свете.

   — Я рядом, Анна.

   Голос слышится повсюду, со всех сторон света одновременно.

   — Мам, — зову я, чувствуя себя глупо.

   Моя реакция несуразна. Я полностью отдаю себе отчет в том, что обращаюсь к воздуху, моей скрежещущей боли. Я жду, что пустота ответит мне и избавит от всех оттенков скорби и печали. Но такие чудеса не случаются с человеком, вроде меня. Неприятности — мой лучший друг, а удача всегда будет нестись впереди, не оставляя другого варианта, кроме как завистливо смотреть ей в спину.

   — Я — твоя мать, Анна, — вновь звучит шелестящий шепот. — Твоя кровь, плоть и кости... Я рядом. Всегда была. Впусти меня, и я покажу тебе, на что мы будем способны вместе. Я и ты. Навсегда. Нас ничто не остановит.

   Я кручусь на одном месте, пытаясь обнаружить источник звука.

   — Ничто, ничто, ничто...— разносится эхом.

   Дурманящая дымка рассеивается, и я понимаю, что выдаю желаемое за действительное. Этот голос — не моей мамы. Кто-то пытается ввести меня в заблуждение и окончательно выбить из колеи.

   Я не могу допустить этого.

   — Кто ты? — с внезапной твердостью обращаюсь я к тому, что кроется в ночной темноте, проносится с пробористым ветром.

   — Тебе известно, кто я... что Я.

   У меня трясутся поджилки, потому что я знаю, что отзывается мне, но боюсь признать, потому что вслед за осознанием может прийти, что угодно.

   — Ты — Тьма.

   Я провозглашаю это, собрав всю волю в кулаки и жду. Недолгое затишье прокрадывается в душу хладным трепетом. В любую секунду один из самых больших страхов в жизни может предстать передо мной, явившись из кромешной мглы. Какое лицо у Тьмы? Есть ли оно у нее? Имеет ли она собственный голос, или способна лишь красть его?

   Способен ли слышать Тьму кто-то другой, или только я?

   — Не ищи меня, потому я и есть все, что окружает тебя, — ответ звучит совсем близко к моему уху.

   Во мне зарождается крик, который едва не вырывается наружу. Я успеваю открыть рот и сделать порывистый вдох, но вопль застревает где-то посередине горла.

   Я начинаю задыхаться.

   — Впусти меня. Позволь наделить мощью, о которой тебе и не снилось.