Плохие парни по ваши души

«Джейн» хотелось сказать мне. И я открыл рот, чтобы озвучить имя девушка, которая засела в моих мыслях, о которой я безостановочно думаю несколько поистине бесконечных дней. Насколько я знаю, ей так и не стало лучше, и это беспокоит меня, хотя я должен радоваться, ведь проблема для нашей семьи в ее лице почти устранена.

Джейн не выживет — я более чем уверен в этом.

Эйден все свое время торчит в больнице. Надеется, что произойдет чудо, и она откроет глаза.

Он думает, что его нахождение поблизости поможет ей.

Ни хрена подобного.

Джейн умрет.

Гибель подобралась к ней слишком быстро. Но я недооценивал принцессу Чикаго. Она сильнее, чем показалась мне вначале. Она умеет бороться. И сейчас, находясь во власти капельниц и лекарств, она сражается за свою жизнь. Джейн не даст себе упасть в пропасть и исчезнуть без боя.

Только ее противник сильнее. И каким бы огромным ни было ее желание выкарабкаться, она проиграет.

— Э-э-эй, — я медленно моргаю, когда вижу перед собой щелкающие пальцы Моники.

Отбрасываю ее руку от моего лица и хмурюсь.

— Я все равно трахну тебя, — обещаю, пристально глядя на брюнетку.

Та перестает улыбаться, и я люблю мгновение, в которое ее голубые глаза наполняются страхом.

О, да. Этой крошке стоит бояться меня. Того, что я могу сделать с ее губами, телом. С ее сердцем.

Но очень быстро ее решимость вытесняет страх, и блеск аквамариновых глаз моментально заводит меня.

— Не в этой жизни, Росс Картер, — шепчет Моника и соблазнительно прикусывает нижнюю губу.

Мой член заявляет о себе, и я слишком пьян, чтобы контролировать его.

— Уверена? — обольстительно ухмыляюсь я, сокращая расстояние между нашими лицами на пару дюймов.

Моника делает следующий шаг, чтобы стать ближе к моим губам. Она играет с огнем.

— Уверена, — говорит, и я чувствую горький запах ее духов.

Очень дерзко.

— Ты напросилась, детка, — заявляю я и резко наклоняюсь вперед.

Я беру в плен ее рот, одну руку перемещаю на затылок девушки, чтобы не смогла отстраниться. Моника принадлежит мне. Прямо здесь и сейчас. И плевать, что мы находится в забитом баре, где играет дерьмовая кантри-музыка, и худощавые несчастные нытики пытаются запить свою ужасную жизнь.

Я жестко работаю своим языком, кусаю пухлые губы черноволосой красотки. Я чертовски возбужден и намерен довести начатое до конца.

Моника обескуражена, но она не сопротивляется. Ей нравится то, что происходит.

— Если мы не уединимся прямо сейчас, я поимею тебя прямо на этой стойке, — отстраняюсь, чтобы сказать ей это. — Клянусь дьяволом.

Разлепляю глаза. Д ышу громко и часто. Бездонные глаза брюнетки поглощают меня без остатка. Я тверд, и я хочу, чтобы она почувствовала это. В своей киске.

— У меня работа, — едва ли не стоит Моника.

Она уже сдалась мне.

Так-то, девочка.

Я сжимаю в своих пальцах темные волосы на ее затылке.

— У тебя пять секунд на то, чтобы придумать, куда мы можем уйти. Я сейчас взорвусь. Ты же не хочешь этого, верно?

Голубые глаза начинают искриться. Уверен, она уже представила, как я жестко трахаю ее.

Малышку это заводит.

— Я хочу, чтобы ты взорвался внутри меня, — наклонившись, шепчет мне на ухо. — Только так.

И затем отклоняется, чтобы посмотреть на мою реакцию.

— Хорошая девочка, — одобряю я.

Убираю пальцы с ее головы. Моника выходит из-за стойки, и я следую ее примеру. Не свожу глаз с ее задницы, когда она останавливается и ждет меня. На нас смотрят. Когда я подхожу к Монике, то кладу одну руку ей на поясницу. Брюнетка вздрагивает.

— Пойдем сюда, — она тянет меня в сторону уборной комнаты для персонала.

Мне плевать, где мы займемся сексом, поэтому безапелляционно следую за ней.

Как только мы заходим в тесное помещение, где никого нет, кроме нас, я резко разворачиваю Монику к себе лицом и целую ее. Крепко. Ненасытно. Грубо толкаю ее к одной из кабинок. Она смеется, глядя на меня. Я едва стою ровно. Меня клонит то в одну сторону, то в другую.

Хватаясь за край моей рубашки, Моника тянет к себе. Мы запираемся в кабинке, и я вновь начинаю целовать ее. Б рюнетка извивается, когда мои губы исследуют ее тонкую шею. Я сжимаю ее грудь и чувствую, как Моника раздвигает ноги. Она хочет меня в себе.

— Трахи меня, Росс, — и начинает стонать.

Я вжимаю ее в стенку кабинки и вторую руку кладу на ее задницу. Моника гладит мое лицо, шею. Ее пальчики ловко расстегивают пуговицы моей рубашки.

— Остановись, — приказываю, когда она почти снимает с меня вещь.

Девушка, прикусив губу, послушно кивает и начинает трогать мою грудь, спускаясь ниже. Нежно касается торса и задерживает ладонь на брюках. Я напрягаюсь. Мой член реагирует на ее прикосновение, и удовольствие становится болезненным.

Хватит игр.

Рыча, я целую Монику и молниеносно снимаю с нее сексуальный черный топ. Моему взору представляется кружевной лифчик, на который я не намерен долго смотреть. Эта симпатичная вещь летит в сторону, и я захватываю губами сосок девушки.

Моника вскрикивает.

Да, детка.

— Росс, — тяжело дыша, она запускает пальцы в мои волосы.

С дикой, необузданной страстью я ласкаю ее грудь, давлю на брюнетку своей чертовски твердой эрекцией.