Плохие сны (СИ)

— Я еще даже проголодаться не успела. О чем ты хотел поговорить?

— Как у вас дома сейчас, после всех этих событий? — спросил Хакс. — Дочка не переживает?

— Переживает, — ответила Фазма. — Правда не… не так, как я представляла.

— Это никогда не бывает так, как представляешь.

— Что я слышу! Неужели со мной дипломированный специалист по семейным отношениям?

Хакс рассмеялся.

— Я просто наблюдательный. А как Рен? Мы с ним сейчас не видимся.

— Лучше, — ответила Фазма. — Когда Дэмерон разбился, он успокоился. Да и я тоже.

— Все хорошо?

— Насколько может быть в нашей ситуации. Что за вопросы?

— У меня недавно было очень интересный разговор с одним человеком, — заметил Хакс, отхлебывая из своей кружки — судя по терпкому душистому запаху, это был глинтвейн. — Признаться, у меня мало поводов ему не верить, но и верить на слово я не приучен. Поэтому спрашивал.

Фазма вскинула брови.

— И?

— Я поболтал с вашим сервом, — продолжил Хакс. — Она начала разговор. Попросила сообщить в… я не знаю, где вы ее взяли, в фирму, чтобы они инициировали расследование.

— Какое расследование? — напряглась Фазма.

— По словам серва, твой муж… — Хакс замолчал, подбирая слова. Он мог бы этого и не делать, но его расчет оправдался.

— Он избил ее, когда был не в духе, — призналась Фазма. — Но, вроде бы, она в порядке. Я бы заметила серьезные травмы.

— Ты плохо знаешь «декорашек», — Хакс ухмыльнулся. — Однажды одна из танцовщиц «Дворца» сломала ногу во время представления. Она не просто дотанцевала — проходила с переломом все дни до перерыва в приеме сыворотки. С тех пор они опрашивают сервов до и после выступлений, но это не гарантия. Иногда сервы сами не чувствуют всего масштаба повреждений, — Хакс вздохнул. — Извини, отвлекся. Просто меня восхищает, насколько выносливым может быть человеческое тело при правильной стимуляции… Ваша «декорашка» говорила не только о побоях.

Тон его голоса заставил Фазму напрячься снова.

— Она сказала, что он изнасиловал ее, и была готова повторить свои слова после прямого приказа говорить правду. Врать под сывороткой могут единицы, те, кто уже долго ходит с имплантом и развил толерантность к ней. Поэтому я хотел узнать, все ли нормально, — Хакс внимательно взглянул ей в глаза. — Всегда есть возможность, что она врет. Или что галлюцинирует, это тоже не редкость. Как и возможность, что она говорит правду.

Фазма хмурилась, не отвечая.

— И как же узнать, правда ли это? — спросила она, наконец.

— Найти другие доказательства, — ответил Хакс, — прямые или косвенные. Физические следы.

— Предлагаешь мне начать следить за Кайло, чтобы застукать его на серве? — Фазма криво ухмыльнулась.

— Нет, — ответил Хакс осторожно. — Возможно, ты что-то вспомнишь?

— Нет, — резко ответила Фазма, но тут же сменила тон:

— Это для меня… полная неожиданность. Я приглядывала за ней, за сервом. Мне она не нравилась, — призналась Фазма. Она покачала головой. — Я, в отличие от тебя, не могу увидеть в сервах ничего восхитительного.

Хакс вздохнул, раздумывая, стоит ли говорить это, но все-таки заметил:

— Возможно, ты просто смотрела не в ту сторону.

Фазма не ответила. Линия ее рта истончилась, на переносице между бровей образовалась складка.

— Она сможет сказать тебе, когда это случалось? — спросила Фазма.

— Мне? — удивился Хакс.

— Я не хочу с ней говорить, — ответила Фазма. — Честно, мне сейчас даже думать об этом не хочется. Ни о чем этом.

Она огляделась, а потом с отвращением посмотрела на кружку в своей руке.

— Спасибо, Арми, за то, что испортил мне очарование подступающей зимы.

***

На несколько дней жизнь словно вернулась в норму, словно Рей только-только прибыла в этот дом. Она послушно стояла в гостиной, выполняла приказы девочки, а хозяева почти не обращали на нее внимания. Рей была рада этому — но и напугана тоже. Ничто не гарантировало, что Рен не захочет обратить на нее внимание позже.

А как-то днем хозяйка приехала раньше, но не одна, а с гостем. Тем самым, рыжим. Холодный взгляд миссис Рен ничего не выражал, а вот лицо рыжего светилось любопытством.

— Это Армитаж, — сухо сказала хозяйка. — Ты ответишь ему правдиво на все вопросы, какие он задаст. Не вздумай лгать.

Рей почувствовала, как внутри все сжалось.

«Не вздумай, иначе тебя накажут».

— Да, — тихо сказала она.

Хозяйка кивнула рыжему и вышла. Рей непонимающе проследила за ней, а потом перевела взгляд на рыжего.

— Рей, — мягко обратился к ней Армитаж. — Твой хозяин Кайло Рен причинял тебе вред?

— Да, — ответила Рей.

— Уточни.

— Он ударял меня несколько раз. Избил. Изнасиловал, — ей тяжело было говорить это, даже несмотря на имплант.

Рей очень боялась, что ей не поверят.

— Ты помнишь, в какие дни это случалось? Когда он насиловал тебя? Даты?

— Да, — числа восстанавливались в памяти охотно. Помогало и то, что Рей теперь вела им счёт.

Армитаж покивал, выслушав ее, и сказал:

— Хорошо. Спасибо.

Он повернулся чтобы уйти.

— Вы… — вырвалось у Рей, и рыжий остановился.

— Вы поможете мне? — спросила она.

— Я не знаю, — ответил Армитаж.

***