Плохиш

Я подорвался с кровати, насколько мне позволяло мое подубитое тело. Подошел к парню, прислушался. Снова услышал тихий стон.

– Эй, Валер, – тихо позвал я.

Ответом мне был опять же тихий стон. Я перепугался. Еще двинет коней здесь, а мне что с телом делать? Хотя чего бы переживать? Это пусть врачи переживают. Но все равно как-то жалко пацана.

– Валер! – снова позвал я, но уже чуть громче. – Валер, тебе плохо?

Я прикоснулся ладонью к руке парня – она была горячей и влажной. А в комнате было не то, чтобы тепло, но уж точно не настолько, чтобы истекать потом от жары. Мне стало страшно.

– Валер, – снова позвал я.

Тут в мою руку вцепились тонкие пальцы, отчего я вздрогнул. Через кожу я чувствовал жар, исходящий от парня. Никогда в жизни мне еще не было так страшно!

– Валер, я сейчас, подожди!

Я вырвал руку из цепких объятий тонких пальцев и помчался к двери. По пути сшиб стул (какой идиот его вообще сюда поставил?), грохот был такой, что, наверное, разбудил половину больницы. Да и плевать! Сейчас не о других надо беспокоиться.

Выбежал в коридор – у одной из стен стоял большой письменный стол, за которым скучала медсестра, лениво перелистывая какую-то книжку. Прекрасно! Человек умирает, а она книжки читает! Подошел к ней.

– Послушайте, тут человеку плохо, – обратился я к ней.

– Тут больница – тут всем плохо, – не поднимая глаз на меня, сказала медсестра.

– В моей палате парню плохо, он горячий весь.

– Дежурный врач сейчас на операции, скоро должен появиться.

– Вы понимаете, что Валерке плохо? – не выдержал я, перейдя на крик. Выхватил у нее из рук книгу, шваркнул ее об стену. – Подняла свой зад и пошла в палату!

Медсестра подняла на меня взгляд и изогнула бровь:

– Так, борзота, слушай сюда. Ничего с твоим Валеркой не случится. После операций бывает повышение температуры. Придет врач, осмотрит и все будет нормально. А сейчас вали спать, пока я тебе клизму не прописала.

– Там пацан умирает!

Я был зол, зол на эту неповоротливую медсестру, зол на то, что меня не хотят слышать, зол сам на себя. Но сейчас не мог себя котролировать, в палате у меня лежал Валерка, которому нужна была помощь, а оказывать ее никто не хотел.

– Хватит истерить! – рявкнула медсестра, потом странно на меня посмотрела и, вздохнув, сказала. – Ладно, пошли, истеричка, посмотрим, что там с твоим парнем.

– Он мне не парень, – буркнул я, радуясь тому, что хотя бы эта неприятная особа осмотрит Валерку.

– Да да, конечно, потом будешь кому-нибудь заливать.

Медсестра бодро зашагала в сторону палаты, я заковылял следом. Внезапно разнылись ребра, идти было тяжело, поэтому я вошел в палату намного позже нее. Медсестра уже осмотрела Валерку и сейчас готовила шприц.

– Что с ним? – прохрипел я, приваливаясь к стене.

– Как я и говорила, температура, небольшая. Это нормально, – проворчала медсестра. – ты погром устроил? – кивком указала она на опрокинутый стул.

– Я случайно задел.

– “Случайно задел”, – передразнила меня она. – Помоги лучше, герой-любовник. Надо пацанчика подержать.

Я подошел к Валерке и остановился, глядя на медсестру.

– Так, поверни его на бок, к себе лицом. Ага, отлично. Теперь снимай штаны.

– Чего? – не понял я.

– Штаны, говорю, снимай. Укол я куда делать буду?

– А, – протянул я.

Прижимая парня одной рукой к себе, я подхватил резинку штанов, обнажая ягодицы. Пока медсестра ловко орудовала шприцом, я старался не смотреть, но взгляд невольно приковывался к нежной молочно-белой коже на округлой заднице. Подтянутая такая попка, даже несмотря на худобу. Так как я держал резинку его штанов, то костяшки пальцев прикасались к горячей коже, отчего краска мгновенно залила мне лицо, а внизу живота сладко потянуло.

– Ну вот и все, – медсестра протерла место укола ваткой. – Надевай штаны.

Я нехотя сделал это, напоследок коснувшись пальцами гладкой кожи. Непроизвольно, чисто случайно. Медсестра, увидев мое промедление, хмыкнула.

– Короче, ложись спать. Все нормально с твоим пацаном.

– Он не мой пацан, – вяло отбил я, все еще прижимая парня к себе.

– Ага, не твой, – заулыбалась медсестра. – Та не прижимай ты его так к себе – не отберу я твое сокровище!

Я вздрогнул. И правда, чего это я. Аккуратно положил Валерку на спину, укрыв одеялом.

– С ним все будет в порядке? – спросил я, когда медсестра собралась уходить.

– Конечно, чего уж не быть ему в порядке? Через пару минут лекарство начнет действовать, еще через полчаса температура упадет. Все нормально, говорю же тебе.

– Может, надо его под присмотр?

– А ты тут для чего? Вроде ходячий, вот и смотри за ним, истеричка.

И ничего я не истеричка! Это она дура! Пацан тут ещё загнётся, а потом кто виноват будет?

Я тяжело вздохнул. Убрал следы небольшого погрома, сотворённого собственными руками. И правда, выглядит не очень. Прошлепал к своей кровати, уже собирался лечь, как мой взгляд упал на Валерку.

Спит себе и знать не знает, что тут только что происходило. Подошёл к парню, потрогал ладонью лоб: до сих пор горячий и влажный. Что там сказала медсестра? Через полчаса подействует?