Плохиш. Студентка. Препод (СИ)

Я снова пересказываю всю историю о том, как эта компания напала на меня. Сердце так и бьётся в груди, а во рту пересыхает.

— То есть повреждений у вас нет? — хмурит брови представитель власти.

— Нет, но…

— И, кроме ваших знакомых, никто не может подтвердить эту версию? — сводит брови вместе.

— Нет, но…

— А вы говорите, где были?

— Дома, — нагло отвечает парень. — С друзьями. И они могут это подтвердить!

— С теми же друзьями, что напали на меня?! — яростно переспрашиваю.

— Я на тебя не нападал, — усмехается он, надвигая на лицо кепку. — Ты обозналась!

— Это ты был ты! — цежу сквозь зубы. — Вот Никита и Андрей подтвердят мои слова, тогда…

— Да ничего они не подтвердят, — шепчет он так, чтобы только я слышала.

— Что? — свожу брови вместе. Да что такое он несёт?!

В этот момент у следователя звонит телефон, и он отвлекается, отвечая. Кажется, вся эта история ему не особенно интересна, и он записывает мои показания только потому, что «так надо».

— Забери заяву, и я расскажу, как было дело, — усмехается Павел, слегка наклоняясь ко мне с соседнего стула.

— Ты о чём? — непонимающе моргаю.

— О том. О твоих мужиках, которые якобы тебя спасли, — приподнимает брови. — Они мне бабло дали, чтобы я на тебя напал. Это правда, и, если заберёшь заяву, я тебе всё расскажу.

Внутри что-то перещёлкивает. Руки начинают трястись.

— Я тебе не верю! — понижаю голос, отчаянно мотая головой. — Ты несёшь какую-то ерунду! Они меня спасли! Они не…

— Ну как же, — Сомов морщится, изучая обгрызенные ногти на правой руке. — Тот, что постарше ездит на тёмном лексусе, номерные знаки… — дальше он называет номер машины, и меня бросает в дрожь. Господи… кажется, цифры, и правда, совпадают…

— А тот, что помладше в татухах и пирсинге. Если закатать рукава, у него татуировка кобры на правой руке до локтя. Какая погода была в тот день, когда мы встретились, детка?

— Дождь… — по телу проходит озноб.

Никита был в тёмной куртке… и его татуировки не было видно…

— Вот видишь, — кривит губы парень. — Интересно тебе, что я могу рассказать, или нет?

— Так, — следователь снова возвращается к допросу. — Короче, подпишите вот тут, — обращается он ко мне. — Когда мы допросим ваших знакомых, с вами свяжутся. И с вами, Сомов, тоже.

Парень ёрзает на стуле и поглядывает на свой паспорт, лежащий на столе у следователя.

— Ну так что, девушка, подписывать будете?

На меня нападает ступор. Я ошалело смотрю на следователя, а потом обратно на этого парня. На глаза набегают слёзы, и я хватаю ртом воздух.

— Н-н-нет… — запинаясь, произношу, — Я… передумала… извините… Мне надо ещё подумать…

Вскакиваю с места и пулей рвусь в коридор, не глядя ни на кого в кабинете.

Снова оказавшись в душном, плохо освещённом коридоре, я прижимаюсь спиной к стене. Помещение перед глазами начинает вращаться, и я чувствую ужасную тошноту.

Нет… этого не может быть! Просто не может быть…

Зачем Андрею и Никите это делать? Господи! Зачем?!

— Эй, как тебя там? — парень останавливается возле меня. — Ты норм?

— Мне… — лепечу, чувствуя себя не в своей тарелке. — Мне надо…

Снова рвусь вперёд, расталкивая прохожих. Оказываюсь на улице и жадно хватаю ртом воздух.

Прикрываю глаза и опускаюсь на ближайшую лавочку.

Павел выходит следом и проходит мимо меня.

— Эй! — кричу ему вслед. — Погоди!

Он застывает на месте, а потом медленно оборачивается.

— Слушай, я не хотел, чтобы ты так напугалась. Правда.

— Расскажи! — хватаю его за футболку. — Расскажи мне, пожалуйста!

Он нервно смотрит по сторонам, в потом быстро кивает.

— Короче, этот мужик, Андрей, он адвокат в одной юридической конторе. Как-то раз он мне помог, и… — парень запинается. — Короче, я ему был должен. А тут он мне ещё бабла обещал, — он нервно растирает запястья. — Сказал, что ты любишь ролевые игры. И что нам за это ничего не будет, мол, всё по согласию. Мы бы ничего не стали тебе делать. Просто припугнули чутка, а потом они типа явились, спасать тебя. Ну и всё, мы с парнями свалили. Не думал, что ты в обиде!

Меня всю начинает дико, почти неконтролируемо трясти.

Хватаюсь за голову, переставая понимать, что происходит…

— Зачем… — шепчут пересохшие губы. — Зачем им это… зачем…

— Да не сказали они, — хмыкает парень. — Я думал, у вас такие игры. Типа секс с экстримом, все дела. Разве нет?

У меня по щекам текут слёзы. Я поднимаю глаза на парня.

— Нет…

— Они чё, тебя обидели? — хмурится он.

— Я… — осекаюсь, не зная, что сказать.

Обидели? Обидели…

Сквозь слёзы рвётся нервный смех. Обидели… нет… это не то слово!

— Ты норм? — он испуганно вглядывается в моё лицо. — Нервная ты какая-то. Короче, извини, если чё не так было. Я не спецом. Думал, у вас договор.

— Ага… — медленно киваю.

Павел встаёт и уже было хочет уйти, как, вдруг, я спрашиваю:

— Скажи, а в какой фирме работает Андрей?

— А зачем тебе? — с сомнением переспрашивает он.

— Надо! — тоже поднимаюсь с места. — Хочу ещё одну игру придумать!

— А, ясно, — на лице парня читается крайняя степень замешательства. — Значит, норм всё у вас? Тебе понравилось?

— Ага! — вытирая слёзы, киваю с ярым энтузиазмом. — Так как она называется?