Плохо быть богатой

– А мы-то вообразили, что это лакомый кусочек! Да нас просто надули, – проворчала в свою очередь Бу Бу.

– Надули? – словно эхо, подхватила Анук, сдвигая очки на лоб. – Возможно, я забыла упомянуть, о каком именно доме на Мэдоу-лейн идет речь, но… „надуть"? Ну, это уж слишком, мои дорогие! Не кажется ли вам, что вы немного… преувеличиваете?

– Ты согрешила уже тем, что не сказала, а если это не надувательство, то тогда что же? – огрызнулась Лидия. – Единственное, что ты сказала, что это дом на Мэдоу-лейн и что он продается.

– Но он действительно продается! – промурлыкала Анук.

– Он продается с тех пор, как город пытается от него избавиться! – быстро возразила Лидия.

И они с Бу Бу уставились на ненавистный объект.

– О, Лидия! – простонала Бу Бу.

– О, Бу Бу! – простонала в ответ Лидия.

– Мы не можем!

– Это ниже нашего достоинства!

Анук подняла красивые брови.

– Ну, хорошо, хорошо, дорогие мои, успокойтесь. Просто думайте об этом как об очередном… испытании.

– Я предпочитаю вообще не думать о нем, – презрительно фыркнула Бу Бу.

– Тогда думайте о том, какому полезному делу он послужит.

– Мы стараемся, поверь мне. А то бы нас здесь давно уже не было.

Но Анук не унималась.

– Лидия, Бу Бу. Вы обе, так же как и я, прекрасно понимаете, что после реставрации дом соберет не только десятки тысяч долларов на очень нужное дело, это акт благотворительности, но также даст многим молодым и неизвестным дизайнерам первую возможность заявить о себе, а первая возможность – это все! Я уж не говорю о дизайнерах с именем, они еще в очереди будут стоять, чтобы продемонстрировать свои таланты.

– Ах, в очереди стоять? – спросила Лидия с наигранным унынием. – Или бегать за нами с метлой?

– Какое необычное чувство юмора. – Анук сурово посмотрела на нее. – Просто помните, дорогие мои, за этим стоит очень доброе дело. Подумайте об этих несчастных невинных детях, родившихся со СПИДом. Именно для этого и собирают деньги.

– Она хочет, чтобы мы чувствовали себя виноватыми, – вздохнула Лидия.

– И травит душу, думает, что поможет, – согласилась Бу Бу.

– И ей это удается, – еще раз вздохнула Лидия. – Черт!

– Ну, нечего попусту тратить время! Идите! – И Анук грациозно взмахнула рукой. – Идите и… осмотрите все!

– Пошли, Бу Бу. Может, и переживем. Начнем… о-ох… великий осмотр. – Взяв блокнот и кальки и в последний раз метнув на Анук уничтожающий взгляд, Лидия вынырнула из машины. Повернувшись к дому и склонив голову набок, она постояла так несколько минут, взирая на него с содроганием и чувством полной безнадежности. Если бы дом был одушевленным существом, она готова была бы поклясться, что он тоже смотрит на нее своими темными, как зловещее предзнаменование, пустыми окнами.

– Надеюсь, на нас там не набросится что-нибудь клыкастое! – передернувшись, в тон ее мыслям, выдохнула Бу Бу.

– Если не ошибаюсь, днем вампиры спят у себя в склепах. А поскольку сейчас утро и светит солнце, то пока нам ничего не грозит. – Голос Лидии был наигранно веселым. – Со стороны вампиров, по крайней мере.

– Может быть. – Бу Бу незаметно огляделась. – Но в подвал заходить не будем, ладно? Я не собираюсь там никуда спускаться ниже первого этажа. Если у чего-то больше, чем четыре ноги, то я этого не переношу, ты же знаешь, да и с четырьмя-то ногами – не очень.

– Вы забыли! – послышался из машины голос Анук. Обернувшись, Лидия наклонилась и увидела, что та протягивает ей ключи.

– А ты? Разве ты не идешь с нами? Анук покачала головой.

Она очень удобно устроилась в машине, где был бар, холодильник и телевизор. К тому же она прихватила последний выпуск французского „Вога", а сотовый телефон и несколько книг и вовсе не располагали к экскурсии. Зачем?

– Нет, дорогая, идите вдвоем. Пустые комнаты – это ведь по вашей части? – И она позвенела ключами.

– Ну, хорошо, – махнула рукой Лидия, беря ключи. – Идем, Бу Бу. – Она осторожно заковыляла в белых босоножках из кожи ящерицы, каблуки тут же увязли в песке.

– Господи, и чтобы увидеть ЭТО, неужели надо было прилично одеваться? – ворчала ей вслед Бу Бу.

– Не знаю, как ты, а я бы с удовольствием надела сандалии, а еще лучше – кроссовки. А вообще-то рабочие бутсы – самое подходящее.

49

– Конечно, мисс Робинсон. Мисс Шокросс говорила, что вы приедете. – Метрдотель слегка поклонился. – Она уже ждет вас за своим столиком. Пожалуйста, пройдемте со мной…

– Благодарю. – Эдвина последовала за ним через отделанный мрамором зал ресторана „Четыре сезона" – этого своего рода обеденного клуба знаменитостей нью-йоркского мира прессы, чьи влиятельность и связи измерялись не только занимаемым столиком, но и тем, какой именно столик занимал человек каждый день.