Плохо быть богатой

– Что „ну"?

– Разве же это не романтично? – Он обвел рукой сваленные повсюду цветы. – Признайся, разве нет?

– Вы что, серьезно? По-вашему, это романтично? – донесся откуда-то сверху удивленно-насмешливый голос Аллилуйи.

Слова эти раздались так внезапно и прозвучали так близко и громко, что Р.Л. вздрогнул от неожиданности. Слегка откинув голову, он изумленно взглянул вверх и едва не поперхнулся. Лицо девочки приходилось прямо над его головой. Зацепившись ступнями за поручни лестницы второго этажа, она свисала оттуда вниз головой, подобно летучей мыши.

– Аллилуйя Купер, сию же секунду слезь с перил! – завопила Руби, гневно сведя к переносице брови. – Если твоя мать застанет тебя за этим занятием, трепки тебе по заду метлой не избежать!

– Ну, Руби! – укоризненно-беспечно отозвалась девочка. – Ты же знаешь, ма меня даже пальцем не тронет!

– Спорим, что тронет!

Аллилуйя с интересом присматривалась к Р.Л.

– Похоже, у вас здорово рыльце в пушку, раз вы решились приволочь сюда весь ботанический сад. – Она ослепительно улыбнулась ему. – Ну и что вы натворили? Дали левака и вас застукали?

– Немедленно спустись вниз! – еще раз попыталась вмешаться в разговор Руби.

– Ты хочешь сказать, поднимись, правда? – Немедленно!..

Со вздохом закатив глаза, Аллилуйя проделала для начала парочку акробатических трюков, от которых замирало сердце, после чего, независимо задрав голову, удалилась с поля сражения.

Руби укоризненно покачала головой.

– Эта девчонка сведет меня в могилу!

– Руби, – перебил ее Р.Л., – Эдвина уже видела эти цветы?

– Нет, но что-то мне подсказывает, что вы даром спустили кучу денег. – Руби снова водрузила руки на бедра, выпятила вперед впечатляющих размеров грудь и подозрительно прищурилась, – Аллилуйя попала в самую точку, а? Похоже, вы и вправду натворили такое, чего лучше бы не делать. Вот к чему тут все эти цветочки. Замаливать грехи?

Р.Л. промолчал.

– Мне необходимо поговорить с Эдвиной, Руби, – сказал он наконец серьезно. – Это очень важно.

Женщина глубоко вздохнула.

– Боюсь, тут я ничем помочь не смогу, дорогуша, – покачала головой она. – Уже несколько часов носу не кажет из кабинета. Просто ума не приложу, что в нее вселилось? Ничего не говорит, не объясняет. Аллилуйя считает, что это все связано с разработкой фасонов одежды.

– С моделированием? – Он радостно вскинулся. Слова Руби прозвучали в его ушах музыкой. – Ты сказала, с моделированием? – Он взволнованно ухватил Руби за пышные плечи, слегка встряхнув. – Это правда?

– Да что с вами со всеми случилось? – С нарочитым негодованием женщина скинула с себя его руки, сделав вид, что отряхивает рукава платья.

– Руби, это очень важно! Она занялась моделированием?

– Да мне-то откуда знать! – снова фыркнула женщина. – Со мной разве делятся? Закроется там на замок, словно в сокровищнице форта Нокс.

– Где ее кабинет?

– Наверху, вторая дверь налево.

Не дав Руби опомниться, Р.Л. подхватил ее на руки, несколько раз покружил по холлу и запечатлел на щеке жаркий и радостный поцелуй, прежде чем опустить ее на место. Затем, браво развернувшись на каблуках, кинулся наверх по винтовой лестнице, перескакивая по три ступеньки за раз.

– Она не впустит вас! – донесся снизу голос Руби.

Но Р.Л. словно не слышал предупреждения. Эдс занялась моделированием! Ни о чем другом он думать не мог.

Поднявшись наверх, он радостно забарабанил в дверь кабинета. Из-за закрытой двери тихо донесся голос Эдвины, отстраненный и глуховатый:

– Ал, солнце мое, сколько раз тебе повторять? Пожалуйста, будь так добра, оставь в покое свою бедную, в конец замороченную мать!

Усмехнувшись, Р.Л. постучал снова.

Через секунду дверь чуть-чуть приоткрылась, явив миру настороженный глаз, подозрительно поглядывавший в щель. Раздражение тут же уступило место ярости.

– Ты? – Голос Эдвины прозвучал негромко, однако ей удалось вложить в это коротенькое слово все бушевавшие в ней страсти. – Убирайся. – Она попыталась закрыть перед ним дверь.

С быстротой молнии Р.Л. удалось поставить ногу в дверной проем.

– Эдс, – проговорил он быстро, – нам необходимо поговорить!

– Нам больше не о чем разговаривать! – яростно остановила его Эдвина. – Что касается меня, то ты больше не существуешь. А теперь, пожалуйста, убирайся вон!

– Послушай, Эдс, – заметил он рассудительно, – после всего, что нас связывает… Все эти месяцы… Неужели ты не понимаешь, что мы хотя бы должны объясниться? Я больше не хочу рисковать тем, что было. А ты?

– Будь ты проклят! – Голос ее внезапно дрогнул, а глаз, полускрытый дверью, стал предательски наливаться слезами. – Ты всегда знал, где у кого больное место, чтобы надавить на него! Разве не так?

Ему страшно хотелось сейчас дотянуться до нее, вытащить из-за этой двери, схватить в охапку, защитить, спрятать от всех невзгод и бед мира. Но разве не он первая и главная причина ее печали? Какая насмешка судьбы – рыцарь в сверкающих доспехах, призванный спасти красавицу от дракона, сам оказался драконом!

– Я прошу тебя всего лишь о нескольких минутах беседы, – продолжал умолять он.

Воинственно-влажный глаз сделался ледяным.