Плохой Ангел

— Я не понимаю, почему мы просто не убьём его сейчас, — проворчал другой голос. — Разве это не решило бы наши проблемы?

— Возможно, — пробормотал знакомый голос.

— Это не решит все наши проблемы, — напомнил ему другой голос.

— Разве это не уменьшило бы наши проблемы вдвое? — сказал второй голос.

— Отец категорически запретил это… — спокойно, холодно начал новый.

— Только потому, что он не хотел, чтобы другая проснулась слишком рано, — снова второй голос. Мужчина, в его словах слышался шотландский акцент. — Теперь для этого немного поздновато, не так ли, Мара? В любом случае, если мы убьём и её тоже, кого это волнует?

— Её он тоже не хочет убивать, — произнёс равнодушный, невозмутимый женский голос.

Это, должно быть, Мара.

Кем бы она ни была, она говорила так, словно являлась главной.

— Он не хочет убивать их обоих, — добавила Мара. — Вбейте это в свои тупые головы. Он же повторял нам это снова и снова.

— Сантименты, — пробормотал знакомый голос, как будто это слово вызывало у неё отвращение.

— А Отцу обязательно знать? — проворчал шотландец себе под нос.

Та, кого они назвали Марой, недоверчиво фыркнула.

— Думаю, такое он точно заметит, Молокай.

Другой мужской голос добавил:

— Более половины планов Отца прямо сейчас касаются точного, безошибочно рассчитанного времени пробуждения их обоих. Особенно её, поскольку мужчина уже на полпути к этому. Мара права. Вам двоим нужно смириться. Мы все устали от вашего нытья, так что просто заткнитесь и отрастите себе яйца.

Дэгс почти видел, как мужчина покачал головой.

— Разве ты не заметил, как легко было справиться с ним сегодня? — добавил он с отвращением в голосе. — Чего ты вообще боишься?

— В любом случае, зачем Отцу так понадобилась та женщина? — пожаловался другой голос, и теперь Дэгс начал путаться во всех них. — Просто для того, чтобы манипулировать этим? Чтобы получить от мужчины то, что он хочет?

— Не нам знать все планы Отца, — предупредила та, которую звали Марой. — Смысл в том, что мы понятия не имеем, что с ней станется, если мы причиним ей слишком сильную боль. Если она проснётся до того, как мы доберёмся до неё, Отец узнает. И это разозлит его.

— Ну и что? — проворчал шотландец.

— Ну и что? — ровно переспросила Мара. — Ты так легко ослушаешься его, Молокай? Интересно, почувствуешь ли ты то же самое после того, как он выдернет твой позвоночник из спины?

Молокай хмыкнул, собираясь заговорить, но другой голос опередил его.

— Возможно, нам стоит ослушаться, — пробормотал знакомый женский голос. — …если это защитит его.

Она помедлила, когда после её слов воцарилась тишина.

Дэгс почувствовал, как она оглянулась на остальных.

— Разве это не наш первейший долг? — настаивала она. — Защитить Отца? Независимо от того, чего это будет стоить нам самим?

Её голос стал жёстким, как металл.

Он также становился громче, и Дэгс почти чувствовал, как она смотрит на него сверху вниз.

— Я предлагаю убить их обоих, — холодно сказала она. — Принять на себя удар от Отца. Если этим благочестивым придуркам так хочется вмешаться здесь внизу, пусть они вернут крылатых обратно для другой реинкарнации. Это даёт нам… что? Пятнадцать лет? Восемнадцать? Пройдёт как минимум столько же времени, прежде чем он станет достаточно взрослым, чтобы снова быть занозой в наших задницах. К тому времени Отец уже прочно утвердится здесь. Возможно, он даже поблагодарит нас…

— Он не поблагодарит тебя, — предупредил другой мужчина низким голосом. — Это чистое высокомерие — думать, что ты знаешь лучше нашего Отца, Летиция.

— Просто заткнитесь… все вы, — слова Мары были холодны как лёд. — Я же говорила вам. Отец запретил это. Они нужны ему живыми. Он выразился предельно ясно.

— Мы могли бы, по крайней мере, немного его потрепать, — раздражённо пробормотал Молокай. — Отвезти его на несколько миль вверх по побережью. Сбросить со скалы в океан. Это сломало бы его настолько, что мы смогли бы завершить ритуал без всех этих чёртовых помех…

— Ни в коем случае, — предостерегла Мара.

— Почему? — прорычала та, которую звали Летиция. — Ты действительно думаешь, что он просто оставит нас в покое? Теперь? После того, как он увидел тела, которые мы забрали? Было глупо брать так много людей, которых он знает. Она — та, кого нам нужно убедить. А не он. Он уже безнадёжен.

— Отец так не думает, — предупредила Мара.

— Он определённо нас слышит, — произнёс более низкий мужской голос. — Я только что видел, как шевельнулись его глаза.

— Зачем тебе понадобилось так сильно его бить? — пожаловалась другая женщина. — Если бы ты просто оглушил его, мы могли бы засунуть его в багажник его машины и оставить там.

— Мы всё равно можем это сделать, — проворчал Молокай. — Мы можем сделать это сейчас. А потом столкнуть его со скалы в океан.