Плохой Ангел

Они уже доказали это примерно дюжину раз. Почти каждый раз, когда Феникс втягивалась в мир Дэгса, он доказывал ей это.

Не говоря уже о том, что чертовски многое могло пойти наперекосяк для неё, даже если не считать того, что Дэгс подвергал её физической опасности. Было много других способов, которыми он мог навредить Феникс; и для этого не нужно было, чтобы её убили или похитили демоны или падшие ангелы.

Вместо того чтобы убить её сразу, Дэгс мог просто разрушить её жизнь.

Он мог отнять у неё всё, чем она действительно дорожила: её семью, карьеру, друзей, деловые отношения, её способность жить где угодно и делать всё, что она захочет.

Чёрт возьми, саму её идентичность.

Дэгс мог отнять всё это. Хуже того, он мог сделать это в мгновение ока… сам того не желая. Он мог изменить её таким образом, что полностью перечеркнул бы её нынешнюю жизнь.

Не просто временно, а навсегда… то есть, поистине необратимо.

Вспомнив, что он, возможно, ещё больше подталкивает Феникс к «ангельскому пробуждению» даже сейчас, просто находясь так близко к ней, не говоря уже о том, чтобы прикасаться к ней и намеренно играть с энергией, которую он видел витающей вокруг её кожи, Дэгс поморщился.

Он задавался вопросом, не должен ли он разбудить её, уговорить пойти домой поспать, или это только ухудшит ситуацию.

— Ты же видишь это, не так ли? — задумчиво произнесла Руби, взглянув на Кару.

Кара кивнула, закатив глаза.

— О, да.

На мгновение детектив из отдела убийств выглядела по-настоящему рассерженной. Оторвав глаза от Дэгса, когда она поймала его пристальный взгляд на себе, Кара посмотрела на Азию, затем на Карвера и Тая.

— Потрясающе, — пробормотала она себе под нос.

— Что вы видите? — спросила Кристина, единственная женщина, которая казалась сбитой с толку.

— Момент, — сказала Руби, усмехнувшись Азии, затем Дэгсу.

— Какой момент? — спросил Карвер, наклоняясь мимо Азии, чтобы посмотреть на Руби. — Был какой-то момент? Что я пропустил?

Руби не ответила.

Это сделала Кара, хмыкнувшая в адрес Дэгса.

— Ты знаешь. Тот самый момент, — произнесла Кара едким голосом. — Тот самый момент, когда Дэгс Джордейн вспомнил, что на самом деле он идиот, и поэтому… как почётный член Общества Идиотов Всего Мира… он сообразил, что нужно отговорить себя от того, чтобы быть счастливым. Потому что, ну, ты понимаешь. Идиот.

Последнее Кара добавила кисло, встретившись взглядом с Дэгсом и выгибая тёмную бровь.

Азия хмыкнула, и в её карих глазах читалось то же понимание.

— Верно, — саркастически сказала она. — Тот самый момент.

Она посмотрела на Дэгса, качая головой.

— Да, — добавила она, выдыхая и снова скрещивая руки под грудью. — Теперь я это вижу. Это тот самый момент, который Феникс, по её словам, замечает в его глазах, прямо перед тем, как он бросает её. Тот, из-за которого ей постоянно хочется его придушить. Наверное, хорошо, что она спит и не может видеть его. Или, сама понимаешь… душить.

Дэгс почувствовал, как его челюсти медленно сжались.

Конечно, на каком-то уровне он не мог точно оспорить их заявления. С другой стороны, чертовски раздражало, что они могли видеть это на его лице, особенно Кара, по какой-то причине. Кроме того, да, их всеобщее предположение о том, что все его доводы — должно быть, чушь собачья, казалось не очень приятным.

Дэгс инстинктивно прикрыл открытое ухо Феникс рукой, хмуро оглядывая всех пятерых.

— Вы не понимаете, — тихо сказал он. — Я могу причинить ей боль.

Азия фыркнула.

— Да, — рявкнула она, резко указывая на него. — Она же так фантастически повеселилась с тех пор, как ты бросил её в первый раз. Ты, конечно же, не причинил ей боли этим поступком. Но конечно, Дэгс. Продолжай говорить себе, что ты можешь «причинить ей боль», если на две секунды перестанешь быть трусом и действительно посмотришь правде в глаза насчёт того, что происходит между вами…

Дэгс уже качал головой.

— Я имею в виду, не в эмоциональном плане, — тихо прорычал он, переводя взгляд с Азии на Кару.

Подумав над своими словами, он добавил:

— Ну… не только в этом плане.

Тай заговорил с того места, где он всё ещё сидел на больничном кресле, скрестив мощные руки на груди и прислонив лысую голову к стене, слушая их разговор.

— Что ты имеешь в виду? — спросил актёр, пристально глядя на Дэгса.

Руби скопировала его позу, скрестив руки на груди и повернувшись обратно к Дэгсу, чтобы услышать его ответ. Одна из её подведённых карандашом бровей многозначительно изогнулась над карим глазом.

— Да, — вторила она, слегка выпячивая губы. — Что ты имеешь в виду?

Дэгс переводил взгляд между ними пятерыми.

Затем он выдохнул, понимая, что это бесполезно — притворяться, будто они все не знают слишком многого. С точки зрения сокрытия чего-либо от них, когда дело касалось ангельского дерьма, этот поезд уже ушёл. Может быть, если он просто расскажет им, что происходит на самом деле, они помогут ему держать Феникс подальше, а не будут вести себя так, будто дело в том, что у Дэгса какая-то инфантильная боязнь серьёзных отношений. И не будут отрицать реальную грёбаную проблему, которая может разрушить её жизнь.