«Плохой день для Али-Бабы»

- Мне действительно пора идти, - перебил-таки предводитель разбойников еще решительнее. - Приятно было побеседовать.

- Какой стыд, - отозвалась Марджана, и в голосе ее прозвучало легкое и вежливое разочарование. - Когда мы увидимся снова, я уж точно отгадаю твою загадку!

- Несомненно, - устало ответил главный разбойник. - Во всем этом есть лишь одна радость. Надеюсь, ты нечасто бываешь в самых глухих урочищах леса.

- Приходите взглянуть на наши новые ворота! - только и ответила Марджана.

Мрачное ворчание предводителя разбойников затихло вдали. Все же дровосек выждал некоторое время, прежде чем выглянуть из своего убежища.

- Великолепная Марджана, - обратился он к служанке. - Человек, с которым ты недавно говорила, - не тот ли это был, о ком я думаю?

Марджана весело кивнула:

- Черное платье, злодейский вид - он в точности соответствует твоему описанию главаря разбойников.

- Значит, нам надо быть готовыми к тому, что он вернется, без сомнения, под покровом ночи, - с великим облегчением заключил Али-Баба. - Я доделаю ворота как можно быстрее.

Но, как обычно, дровосек совсем недолго испытывал чувство облегчения, ибо в разговор вмешался третий голос.

- Прежде чем ты вернешься к своим трудам, - окликнул его брат из-за изгороди, - нам нужно обсудить один должок.

Али- Баба перевел взгляд и увидел, что жена Касима взгромоздила корзину с его братцем прямо на изгородь между их наделами. Нельзя сказать, чтобы женщина оказывала особое внимание своему подопечному, она не смотрела на мужа и, казалось, не желала сводить глаз с Али-Бабы.

Но дровосек не был намерен позволить ни манящему взору этой женщины, ни ее длинным черным волосам, ни ее пухлым, влажным губам, ни тому, как вздымалась ее грудь при каждом вздохе, - он не был намерен позволить всему этому лишить его трезвости ума. К тому же, несмотря на все невзгоды, которые пришлось претерпеть его брату, Али-Бабу слегка раздражало поведение Касима.

- Я должен починить свой забор, иначе все беседы насчет долгов тебе придется вести с покойником.

Касим вознегодовал:

- Ты смеешь так обращаться со мной, твоим сородичем, после всех потрясений, которые я перенес?

«Да, - подумал дровосек, - это правда». Не расскажи он тогда Касиму про золото, возможно, брат его и поныне был бы целым человеком. Не по этой ли причине жена Касима теперь так смотрит на него? Он снова поклялся себе, что не позволит этому взгляду погубить его. И все же до сих пор он и не знал, что в ее темно-карих глазах вспыхивают крохотные зеленые искорки.

- Возможно, на мне действительно лежит некая ответственность, - признал в итоге Али-Баба. - Я извиняюсь за все сложности, которые вы оба, должно быть, испытали, пытаясь вновь наладить отношения.

- О, - негромко заметила жена Касима, - насчет этого можешь не слишком переживать.

- Хотя у нас и были сложности с определением места для некоторых частей, - мрачно добавил Касим, - но мы справились.

- И более того, - сказала его жена, улыбаясь еще шире, - ты и представить себе не можешь, какие пзы…

- Но эта новизна уже в прошлом, - перебил брат. - И тебе давно пора предоставить нам компенсацию.

Компенсацию? Вновь дровосек почувствовал, как в нем закипает гнев. Компенсацию за что? За то, что его братец забыл волшебные слова и застрял в пещере? Но гневные слова вновь покинули Али-Бабу, едва он взглянул на Касима и его жену. Отчасти проблема заключалась в том, что трудно поглядеть в глаза плетеной корзине.

- И поторопись, - пожурила его жена Касима. - Не забывай, что вскоре я должна буду вернуться к гостю нашего дома.

- Гостю? - Али-Баба сумел выдавить лишь эти два слога.

- Совершенно верно, - ответила женщина со снисходительной улыбкой, которую обладатели богатств и обширных владений приберегают для тех, кто всего этого не имеет. - Мы часто принимаем гостей в одном из наших обширных садов.

- Моя супруга - самая гостеприимная из хозяек, - горделиво добавил мужчина из корзины, - чтобы и на базарах, и во дворцах шла молва о щедрости Касима!

- Этот новый гость, - продолжала его жена еще довольнее прежнего, - очаровательный пожилой человек, одетый во все черное, обожающий навещать соседей и болтать о том о сем.

Али- Баба понял, что у него просто нет слов; и мысль осталась только лишь одна: возможно, сооружение ворот теперь уже не имеет особого значения.

Глава девятая, в которой разрозненное может стать единым, а может и нет, в зависимости от обстоятельств

На счастье Али-Бабы рядом с ним по-прежнему была его служанка Марджана.

- Этот гость? - пренебрежительно отмахнулась она. - О да. Он уже побывал у нас некоторое время назад. Честно говоря, я удивилась, насколько трудно было выдворить этого господина.

- У вас? - воскликнула жена Касима, ее улыбка превосходства сменилась хмурой гримасой. - Ты? Он?

Но находчивость служанки помогла Али-Бабе вновь обрести голос.

- Марджана, - приказал он, - расскажи ей все.

- Есть что-то еще? - настороженно спросила жена Касима.