Плохой хороший день

Дорога серпантином обнимает снова горы,
внизу сияет мир огнями Рождества,
надеждами увешанные ёлки
кому-то улыбаются из каждого окна…
Дорога, серпантином обнимая снова горы,
нас неминуемо выносит к городу,
тому, что так манил огнями Рождества..
Но, c’estla viе: пластмассовые ёлки
на улицах его,
да разноцветные обычностью огни —
без волшебства…

Прошлому

Мой ежедневник прошлогодний пуст
местами встреч, их временем и именами:
раскрашены в нем дни стихами —
на память – радость то была, иль грусть…
Мой ежедневник прошлогодний пуст словами,
и знаков восклицательных в нем нет,
которыми другие важность встреч,
событий помечают:
он полон чувствами прохожими, людьми, —
всем тем, что после встречи – позабыто, —
лишь ежедневник прошлогодний сохранит —
где – доброту, где – снисхождения улыбку,
где – счастье, – тех, кто по листам его скользит..
Мой ежедневник прошлогодний полон жизнью:
такой, какой она не повторится никогда, —
стихами год мой прошлый тихо напевает
с линованного временем листа…

Перекресток

Маленький венгерский город…
Перекресток… светофор..
Дождливо-серая толпа спешит через дорогу —
куда-то – в будущее, что, быть может —
там, за дождем, нетерпеливо ждет..
Толпа безлика в городе дождливом —
все одинаковы в стремлении своем сбежать
из утра слякотно-унылого, и – серы —
зонтами, мыслями, одеждами… в них не узнать
того, вчера разбрасывал кто фантиками время,
размолотыми жизнью в разноцветность конфетти,
раскаршивая на секунды – лица – улыбками,
да смехом от души…
В них не узнать веселую девицу,
в чьих волосах запутавшись,
пестрели конфетти, —
толпой бесцветной с городом сливаясь,
они спешат через дорогу,
надеясь выход из дождя найти…
Но, неожиданно, замедлит бег толпа,
и улыбнется тысячами лиц,
старушку в красных туфлях,
пурпуном пальто, и шляпке – пропуская —
ту, что так гордо и – не торопясь,
несет сквозь серость города
раскрашенные в радость:
и города прошедшее и жизнь свою, —
словно, рассказывая без остатка, на ходу —
откуда туфли красные и шляпка,
и, почему есть радость в жизни под дождем,
и, что не стоит серым торопиться
окрасить день, забыв его – потом…
И улыбнется красному девица,
в чьих волосах пестрели конфетти,
и станет узнаваем снова тот, кто время
еще вчера разбрасывая фантиками,
раскрашивал чужие лица – смехом,
да жизнью разноцветной, – от души…

Ложь

Какая ложь, что больше не нужны стихи
и на земле неоновой они так неизбежно умирают!
Кто позабыл, что в грусти, счастьи ли —
мы напеваем их,
а не фальшивые отрывки из романов?

Крит