Плохой (ЛП)

— Я Камилла Эстрада. Я никогда не буду свергнута с престола, Русский! Наслаждайся моментом своей победы. Уверяю тебя, это продлится недолго. — Я заставляю себя улыбнуться. Если Гейб действительно продал мой картель этому русскому ублюдку, я сама убью его!

— Момент победы? — Ронан откидывает голову назад от смеха, прежде чем сделать ещё одну затяжку своей дурацкой сигарой.

— Ты манипулировал моим братом. Он всего лишь пешка. — Габриэль может быть лицом картеля Хуареса, но я создала и контролирую его. Всегда.

— Я предпочитаю термин «марионетка».

— Он идиот, — фыркаю я. — У него нет истинной власти.

— Ах, ах, ах. — В голубых глазах Ронана пляшет какая-то нездоровая форма удовольствия. — Но ты и я — единственные люди, которые знают, что он бессилен. Ты позволила всем в Мексике поверить, что он король, и поэтому они должны преклоняться перед ним и, по сути, передо мной. — Он ухмыляется. — Как ты думаешь, почему я взял тебя с собой, Камилла? — я пристально смотрю на него, и его улыбка становится шире. Он протягивает руку и хватает меня за подбородок, поглаживая большим пальцем мою кожу. — Ты права, твой брат — пешка. Ты — королева. Я убрал ферзя с доски. Игра окончена, Красивая.

Я моргаю. Если бы я не была так зла, я бы, наверное, увидела в этом гениальность. Он сыграл в совершенстве, манипулировал и оркестровал каждое движение до тех пор, что даже я не смогла этого предвидеть. Заставить людей поверить, что Габриэль главный, в то время как на самом деле это была я, — это именно то, что меня задело.

— Хорошо сыграно, — шепчу я.

Изо рта Ронана вырывается облачко дыма.

— Я хотел бы сказать тебе, как очень умно было сыграть раненого маленького оленёнка вместо кровожадного льва.

— Хорошо. Ты заполучил картель, так чего же ты хочешь от меня? — я быстро теряю терпение, и мой темперамент обвивается вокруг меня, как виноградная лоза.

— Всё. — На его лице появляется садистская ухмылка, его глаза полны обещаний именно… всего.

Он сдвигается с места, и его пиджак распахивается, обнажая белую рубашку, туго обтягивающую его мускулистую грудь. Под этой утончённой внешностью скрывается что-то смертоносное и дикое. Я помню, каким опасным казалось его твёрдое тело, прижатое к моему, как лезвие вонзилось мне в бедро. Угроза. Обещание. Немногие мужчины могут давать такие обещания, но этот… Я знаю, что он бы справился. Это не должно захватывать меня, но это так. Я должна быть в такой ярости из-за того, что он забрал то, что принадлежит мне, но это не так.

Ронан Коул бросил вызов: достойный соперник.

Это не Хесус Гарсия, который ходил за мной по пятам с высунутым членом и танцевал под любую мелодию, которую выстукивали мои наманикюренные ногти. Внезапно всё, что было до этого, кажется несущественным и незначительным. Если я смогу выиграть, я выиграю всё. Мой взгляд скользит по его дико красивым, точёным чертам лица. Какое удовольствие я получила бы, играя в его извращённую игру власти. Мой разум перебирает все дикие и опасные возможности.

— Что ж, я с нетерпением жду, когда ты попробуешь это сделать, — говорю я. Это вызов, угроза, мольба. Я уже ничего не знаю, но больше всего на свете мне бы хотелось пойти на войну с этим ублюдком.

Он наклоняется через диван, прижимаясь губами к моей шее.

— И это всё — включает и тебя. — Прежде чем я успеваю отреагировать, он смеётся прямо мне в ухо и отодвигается на другой конец дивана. — Позвони своему брату, — говорит он, вытаскивая из кармана телефон и протягивая его мне.

— Зачем?

— Разве ты не хочешь поговорить с ним?

— Только не по твоему указу.

Он суёт телефон мне в руку.

— Это была не просьба.

— Если хочешь, чтобы мой брат бегал вокруг, как твоя сучка, позвони ему сам. — Я прижимаю телефон к его груди.

Из его груди вырывается звериное рычание. Его рука выползает, как змея, и он хватает меня за горло до синяков, но я всё равно улыбаюсь ему. Тихий голосок в глубине моей головы подсказывает мне действовать осторожно, но я всегда показываю этому голосу средний палец. Его хватка усиливается, и я наслаждаюсь болью, вызовом в его хватке.

— Я не буду танцевать под твою дудку, Русский.

Он отпускает меня и со смехом откидывается на спинку дивана.

— Ты сделаешь это, или твой драгоценный картель заплатит. Я разберу его на части, кусочек за кусочком, и закончу с обезглавленным трупом твоего брата.

— Тебе нужен картель, — говорю я сквозь стиснутые зубы.

— Мне ничего не нужно. А теперь позвони ему, дай ему знать, что ты в безопасности и всё хорошо.

Я хочу стереть эту самодовольную ухмылку с его лица, но вместо этого встаю с дивана и набираю номер Гейба. Я могла бы сказать, что Русский блефует, но иногда нужно выбирать, за что сражаться. Мне не нужно вступать с ним в войну из-за телефонного звонка. К сожалению, моя гордость с этим не согласна, так что я должна проглотить её.

Телефон звонит дважды, прежде чем отвечает.

— Привет, — произносит Гейб.

— Габриэль. — Ронан наблюдает за мной с дивана, небрежно покуривая сигару и командуя своими маленькими марионетками.

— Камилла!