Плохой (ЛП)

В его глазах вспыхивают садистские искорки, и он прикусывает губу. Прохладный кончик лезвия скользит вниз по моей ключице. Я наблюдаю, как раздуваются его ноздри, взгляд фокусируется, а затем жгучая боль пронзает моё тело, когда он медленно рассекает мою грудь. Сглотнув, он смотрит на порез, прежде чем наклониться и облизать свежую рану, и я со стоном закрываю глаза.

— Я должен убить тебя, — шепчет он.

— Тебе следовало бы.

Он подносит нож к моему горлу и держит его там. Его взгляд продолжает скользить по порезу на моей груди, и это зрелище, как мне кажется, лишает его самообладания. Закрыв глаза, он сжимает мои волосы в кулаке, как будто пытаясь удержаться на ногах. Острый край лезвия снова вонзается в мою кожу, и моё сердце бешено колотится. Вот оно. Он собирается убить меня, но какой же это прекрасный способ уйти…

Укол лезвия исчезает. Ронан стонет, роняя нож, прежде чем схватить меня и швырнуть на пол. Он проводит одной рукой по моей крови, а другой срывает с меня нижнее белье. Мои ноги бесстыдно раздвигаются для него, и он зажимает мой набухший клитор между пальцами.

— Ты истекаешь кровью из-за меня, маленькая кошечка, но я хочу, чтобы ты умоляла меня.

Я сжимаю в кулаке его волосы, сильно дёргая за корни.

— Я не умоляю, Русский.

Глубокий смех вырывается из его горла, когда он расстёгивает пояс и тянется за ножом, лежащим на полу. Лезвие сверкает на свету, когда он снова подносит его к моему горлу. Моё сердце колотится о рёбра, моим лёгким не хватает воздуха, и прилив адреналина делает меня почти слепой от желания.

Музыка, звук умирающего рядом со мной человека, запах крови в воздухе, люди по ту сторону стекла в блаженном неведении… и Ронан, это пьянящее сочетание, с которым у меня нет желания бороться. Я хочу его. Я хочу этого — разврата, похоти, гнева и ненависти. Его рука ложится мне на горло, и нож прижимается к моему подбородку. Он сжимает достаточно сильно, чтобы лишить меня доступа кислорода и сделать моё зрение размытым. Я чувствую, как он близок, балансируя на острой, как бритва, грани контроля. Он такой же безумный, как и я, и я хочу, чтобы он пал вместе со мной.

Он снова роняет нож и сжимает внутреннюю сторону моего бедра, когда его тело прижимается к моему, твёрдое и тяжёлое. Наши взгляды встречаются, и я вижу обещание крови и боли. Не уверена, хочет ли он трахнуть меня или убить. Возможно, и то, и другое. Улыбаясь, я раздвигаю ноги шире, приглашая его. Он рычит, прежде чем вонзиться в меня так жёстко, что у меня перехватывает дыхание. В течение одного мгновения он поглощает меня и уничтожает, и я знаю, что никогда больше не буду прежней. Его язык скользит по моей шее.

— Если бы только я мог видеть тебя такой же, истекающей кровью, — шепчет он, кивая в сторону человека, свисающего с потолка и с бульканьем издающего последние предсмертные вздохи.

Я прижимаюсь губами к его губам, кусая до тех пор, пока металлический привкус его крови не наполняет мой рот. Ронан стонет, и я обхватываю его ногами, вгоняя его глубже. Так чертовски глубоко, что я уже не знаю, где заканчивается он и начинаюсь я. Всё — одно кровавое, опасное месиво. Бесконечный поток разрушений, который наверняка погубит нас обоих. Со стоном я откидываю голову на пол, и он трахает меня сильнее, быстрее. Его ногти впиваются мне в шею — сладкая угроза и смертельное обещание. У меня перед глазами всё плывёт. Мой пульс отчаянно бьётся. Комната кружится вокруг меня, когда он пытается затрахать меня. Он намеревается завладеть моей душой, и я не уверена, планирует ли он убить меня, чтобы завладеть ею. Я обожаю это. Я хочу этого. Я никогда не была так близок к неровной грани удовольствия и боли — жизни и смерти. Я одержима дьяволом, и он может заполучить меня. Его язык касается моего, и его хватка на моей шее ослабевает.

— Ты такая красивая, когда истекаешь кровью, — бормочет он мне в губы, прежде чем оттолкнуть моё лицо. Он отодвигается, и я чувствую острый укол ножа у основания моего горла, прежде чем он проводит им вниз по моей груди, разрезая кожу. Боль и удовольствие сливаются воедино в идеальной химии. Моя киска сжимается вокруг него, когда оргазм пронзает меня так сильно и быстро, что я не уверена, перестаёт ли моё сердце биться физически.

Его движения становятся неистовыми, и он роняет нож на пол, обхватывая обеими руками моё горло.

— Ты прекрасна, Камилла. Так чертовски идеальна. — Его хватка становится болезненной. Он рычит, входя в меня так сильно и быстро, что мой разум путается, моим лёгким не хватает кислорода, а затем всё погружается во тьму.