К тому времени, когда я достигла выпускного класса, я никогда не пила алкоголь, не курила сигареты, ела только здоровое и безвкусное вегетарианское дерьмо от Джуди, и никогда не спала с парнем. Я всегда была дома в положенное время, даже, если родители абсолютно игнорировали меня, гавкали друга на друга, или вообще отсутствовали.
Моя мать обожала всё исправлять. Ей всегда казалось, что ей необходимо совершенствовать себя, или же меня. Я была неуклюжей, она записала меня на уроки балета. Я набрала вес, она следила за каждым куском, который я ела. Я была застенчивой, она заставила меня посещать уроки актерского мастерства.
Я ненавидела всё, что она заставляла меня делать, помимо уроков актерского мастерства. Это зацепило меня. Оказалось, что я еще и хороша в этом. Притворяться кем-то другим несколько часов? О, да, это перевернуло мой мир.
Основной вклад Лео в мое воспитание состоял в установлении строгих норм о том, куда я могу пойти, с кем могу видеться, и что мне разрешено делать. Помимо этого, он игнорировал меня до тех пор, пока я не совершала что-то выдающееся или что-то из ряда вон выходящее. Я быстро усвоила, что, когда я делаю все правильно, за этим следует меньше криков и оскорблений. Хорошие отметки делали его счастливым. Как и завоеванные награды за участие в спектаклях и публичных выступлениях.
Поэтому я упорно работала. Упорнее, чем должна работать дочь, чтобы привлечь внимание отца. Можно с уверенностью сказать, что мое стремление угождать людям у меня от него.
Конечно, мои родители не были довольны моим решением поступить в театральную школу. Точные слова Лео были: «Черта с два». Они с мамой не возражали насчет актерства в качестве хобби, но ведь с моими оценками я могла позволить себе выбрать и более высокооплачиваемую профессию. Они не понимали, почему я отбросила варианты профессий, выбрав которые девяносто процентов выпускников колледжей остаются навсегда без работы.
Я убедила их позволить мне пойти на прослушивание на условиях того, что я также подам заявку на факультет права в университете штата Вашингтон. Так я смогла купить себе билет на самолет до Нью-Йорка туда и обратно, и слабую надежду на то, что оставляю позади себя стремление заслужить чье-либо одобрение.
Когда я подавала заявку, я знала, что мои шансы невелики, но мне нужно было попытаться. Были и другие школы, в которых я была бы рада учиться. Но я хотела лучшую, и Гроув был именно такой.
Шесть лет назад
Вестчестер, Нью-Йорк
Прослушивание в Гроув
Мои ноги трясутся.
Не дрожат.
Не содрогаются.
Трясутся.
Неудержимо.