Плохой восход луны

— Да уж. Учти, твое положение очень хрупкое. Следи за спиной, волк.

Зик подбросил свой меч в воздух, и он превратился в его мотоцикл.

Равенна приняла форму ворона и улетела, пока Зик заводил мотоцикл.

— Я постараюсь присмотреть за тобой, волк. Просто остерегайся теней и следи, чтобы Фрикс не начал тебя контролировать.

Испытывая отвращение от нового витка событий, Фанг подождал пока они не ушли. У него не было ясности насчет прошлой ночи и его будущего, но в одном он был уверен — он не позволит полиции себя допрашивать, пока не разберется с тем, что случилось. И самое главное, до тех пор, пока он не поймет, что с ним происходит.

В течение последующих нескольких месяцев, пока он прятался от полиции и своей семьи, он четко понял, что имел в виду Зик, когда говорил, что у него на спине мишень. Ему казалось, что он снова в Низшем Царстве, потому что демоны один за другим преследовали его.

Но самое худшее было то, что моменты затмения сознания случались снова и снова, когда он не мог вспомнить, что он делал.

Где он был.

Он был до сих пор жив, и это была единственная вещь, в которой он был уверен. Моменты затмения случались все чаще, поэтому он боялся приближаться к Эйми.

Он мог проснуться со следами ран, но не мог объяснить их. Укусы, царапины, синяки. Если бы только он знал, откуда они у него. Все больше людей и Вер-Охотников умирали, и он стал думать, что это была его вина. Каждое утро он просыпался покрытый кровью, не имея объяснения, откуда она взялась. Он переместился глубже в болото, надеясь, что если будет держаться подальше от всех, он не сможет причинить им вреда. Мысль о том, что он мог причинить боль Вэйну или Брайд, а тем более Эйми, терзала его. Почему он не мог вспомнить, что делал ночью? Он отчаянно хотел пойти к Эйми и рассказать ей, что происходить, но не смел.

Во-первых, ему угрожал арест.

Во-вторых, он боялся причинить ей боль во время одного из своих затмений.

Последний раз, когда он видел ее, он подошел слишком близко к этому. Она ударила его коленом. Он не сможет жить, зная, что причинил ей боль.

Что же происходит со мной? Я хочу, чтобы ты убрался из меня! — прорычал он Фриксу, когда снова услышал его приказ в совей голове. Почему он не может жить мирно? Хуже всего было то, что он хотел увидеть своего племянника и Эйми. Ему хотелось хоть на секунду почувствовать объятия того, кто не будет подозревать его так, как он сам себя подозревает. Но он не подвергнет их такой опасности. До тех пор пока не узнает правду.

Эйми растеряно повесила трубку, одиноко сидя в офисе своей матери. Она хотела разбить бесполезное устройство на миллион частей.

— Ты все еще не можешь связаться с ним? — она подняла глаза и увидела Дева, стоящего в дверях и хмуро наблюдающего за ней.

— О чем ты говоришь?

— Я знаю, ты звонишь Фангу.

Она хотела было соврать, но зачем? Он все равно смог бы учуять это.

— Я беспокоюсь за него.

— Я не обвиняю тебя. Количество тел растет, и Стю сказал, что они организовали спецгруппу для его поимки.

Стю держал их в курсе происходящего. Каждое убийство выглядело так, словно это сделало животное. Волк или собака.

Но самым кровавым расправам подвергались Вер-Охотники, которые все до единого были Аркадианцами. Ни одно обычное животное не обладает такой силой, чтобы сделать это. Тот, кто охотился за ними, был Вер-Охотником.

Эйми проглотила ком в горле, когда представила то, о чем и думать не хотела.

— Ты думаешь, он виновен в их смерти?

— Восемь из убитых Вер-Охотники. Для него все выглядит не очень хорошо.

Да, это действительно так. И то, что он не хотел говорить с ней, все еще больше усложняло. Не говоря о том, что он больше не жил с Вэйном. Никто не знал, где он. Ей хотелось разрыдаться.

— Эйми!

Она посмотрела мимо Дева и увидела Maman, которая стояла в коридоре. Она поднялась и подвинулась к нему, уступая место матери.

— Да?

Дев посторонился, пропуская Maman.

— Омегрион созывает особое собрание. Думаю, ты должна присутствовать.

Эйми нахмурилась, услышав неожиданное предложение.

— Зачем?

— Потому что оно касается Фанга.

Эйми побелела, чувствуя нехватку воздуха. Дев прижал ее к себе.

— Я пойду с тобой.

Она кивнула, благодарная за поддержку.

— Спасибо Maman, что рассказала мне.

Ее мать склонила голову.

Потрепав Дева по руке, Эйми вышла и стала подниматься по лестнице, чтобы переодеться. Она никогда не была на совете, и не знала, чего ожидать.

Дев ждал ее внизу, одетый в джинсы и синюю рубашку. Эйми остановилась, увидев их вместе. Ее мать была такая стройная и прекрасная. Царственная до мозга костей. Николлет обладала такой женственностью и элегантностью, что по сравнению с ней Эйми всегда чувствовала себя гадким утенком.

И хотя они часто спорили, она любила эту женщину всем своим сердцем.

Дев, как всегда, был само сногсшибательное очарование. Хотя ему недоставало изящества Мамаn, которое унаследовали Зар и Алан, было в нем что-то абсолютно неотразимое.

— Мы готовы, mes enfants?

Эйми взяла Дева под руку.

— Мы готовы.