«Пломбированный вагон» подборка воспоминаний

Первое соприкосновение с русской революцией мы получили еще в пути, на территории Финляндии, за несколько часов езды до Петрограда. В нашем поезде ехало много солдат, и по чьей‑то инициативе в соседнем с нашим вагоне был устроен небольшой солдатский митинг, на котором, насколько помнится, с короткой речью выступил тов. Зиновьев. Он говорил главным образом о войне, о ее грабительских целях и о том, как ее окончить. Все его выступления, как и беседа Ленина с солдатами, носили характер репетиции, нащупывания настроения. Это настроение в те дни определялось как «добросовестное оборончество». Солдаты тогда еще в своем подавляющем большинстве принимали лозунг обороны революции, вернее, мирились с этим лозунгом, но в то же время жаждали мира.

Встреча, которая была оказана Ленину по прибытии нашем в Петроград, многим из нас впервые раскрыла всю глубину и размах происшедшего в феврале переворота. Владимира Ильича эта встреча в буквальном смысле воспламенила.

Каждого, кто наблюдал Владимира Ильича еще за несколько часов до этого в вагоне и теперь, на броневике у Финляндского вокзала, произносящим свою первую речь перед революционными рабочими, солдатами и матросами тогдашнего Петрограда, не могло не поразить то огромное впечатление, какое эта встреча произвела на Владимира Ильича: вчера еще весь сосредоточенный в глубочайших мыслях, сегодня он был весь в движении, в действии. Точно огромная потенциальная сила вдруг мощным толчком была сразу приведена в движение, и от этого движения все вокруг зашумело и задвигалось.

Правда. 1924. 20 апреля

Радек К. Б.

В «пломбированном вагоне»

Прошлые события теряются в нашей памяти, приобретают характер теней, многое конкретное улетучивается. Эта судьба постигла и воспоминания тов. Зиновьева и Крупской о том, как Владимир Ильич проезжал через Германию. Поэтому и дополню несколько штрихов, которые у меня очень живо запечатлелись и которые стоит закрепить.