Площадь павших борцов

"Старуха хозяйка подсела рядом и долго смотрел на Тимошенко.

- Видела я тебя на портретах. Там ты моложе и бритый... Вона, у тебя танки были, всякие машины... Самолеты летали. У меня сыночек в ту германскую унтером был. Как сел, сердешный, на Карпатах, так и не пустил немца. А ты со своими танками - самолетами вон куда закатился! Да где ж теперича остановишься?

- Назад вернемся, - мрачно ответил Тимошенко.

- Чего же взад-назад ходить? - спросила его крестьянка..."

Утром маршал на легковой машине выехал на позицию.

- Придержи, - вдруг велел он шоферу.

Возле умолкнувшей пушки сидели и молчавшие артиллеристы. Подле валялись убитые. По ним ползали большие синие мухи.

Неподалеку лежали ездовые лошади с перебитыми ногами, с вывороченными внутренностями. Земля была перепахана воронками. Вдали догорали два немецких танка, еще дальше ползали по степи бронетранспортеры с немецкой пехотой.

Худенький командир, вчерашний школьник, с кубиками лейтенанта в петлицах застиранной гимнастерки, тупо и равнодушно смотрел на подходившего к нему маршала в громадной мохнатой шубе. Кто это? - или опять киновидение из эпохи гражданской войны, воспетой режиссерами в довоенных фильмах...

Семен Константинович спросил, остановившись;

- Отдыхаете? А кто за вас будет вести огонь по врагу?

- А чем... вести? - спросил лейтенант. - Еще вчера были у нас два снаряда... Вот они! - и показал на горящие танки. - А больше снарядов нету. И где взять - не знаем.

(Генерал армии С. М. Штеменко не скрыл от нас правду: "В войсках не хватало боеприпасов и горючего, хотя они были на фронтовых и армейских базах. Их просто не умели подать. Впоследствии все запасы этих баз своевременно на восток не вывезли, и они достались противнику...")

Тимошенко вернулся в свою машину. Долго сидел

- Куда же теперь? - спросил его шофер.

- Сначала в Купянск.

- А потом?

- Наверное... скорее всего - в Сталинград!

Мимо них, обгоняя маршала, на полной скорости проскочил уцелевший танк с надписью на броне: "Вперед - на запад!"

- Во, драпальщик! - выругался шофер. "Довоевался, гад, до того, что запада от востока уже отличить не может... Такой вояка, глядишь, уже завтра в Сталинграде будет. Пивка, гад, выпьет да закусит волжской таранькой...

Семен Константинович вынул платок, долго вытирал мокрую от испарины большую крутолобую голову. Но даже сейчас он не терял присущего ему бравого оптимизма.

- Ничего! - сказал он. - Мы фрицам так надавали, что теперь они еще не скоро опомнятся. Наше дело правое.

- Никто и не спорит, что правое, - согласился шофер...

Жаль, не слышал Тимошенко, что в эти дни говорил о нем Паулюс в кругу своих приближенных и подчиненных.

- Как сложится теперь судьба этого маршала? Очевидно, Сталин казнит его, как он казнил и других неудачников.

- Однако, - заметил доктор-историк и генерал Отто Корфес, - ни Козлова, ни Мехлиса он не тронул, хотя эти люди в Крыму, по сути дела, решили судьбу Севастополя, который не сегодня, так завтра будет взят Манштейном.

Полковник Вилли Адам сказал:

- Наверное, маршал Тимошенко, сделавший из своей армии наковальню, подставленную под удары нашего молота, сам догадается застрелиться. Воинская честь ко многому обязывает. Вспомните генерала артиллерии Беккера! Когда он запутался в вопросах баллистики, он покончил с собой - и был объявлен национальным героем...

Появился танковый генерал Альфред Виттерсгейм, потрясая свежей нацистской газетой "Фелькишер беобахтер".

- Ура, ура, ура! - возвестил он. - Командующий нашей прославленной шестой армии генерал Паулюс всенародно объявлен национальным героем... Убедите сами, - сказал Виттерсгейм, разворачивая гигантский листы газеты Геббельса. - Вот и поздравления... от Роммеля из далекой Ливии!

Но Барвенковский и другие котлы еще жили, окруженные не сдавались. Леса часто оглашались перестрелкой, взрывами последних гранат. Отрядами и поодиночке люди прорывались на восток. Это было нелегко. Это было почти невозможно. И все-таки они шли на прорыв. Иные с оружием. Иные даже без сапог. Случалось, выходили из котла целыми дивизиями. Сделав "прокол" в немецком фронте, люди штыками прокладывали впереди себя узенький коридор, стенки которого тут же смыкались за ними...

Именно в конце мая Родимцев встретил такую труппу смельчаков. Сначала из леса выкатились сразу шесть Т-34, за ними двигалась пехота, артиллеристы с матюгами катили руками свои пушки (без снарядов). Люк переднего танка открылся, из него выбрался генерал Гуров, помахал рукою Родимцеву:

- Открыли "новую эпоху", яти их мать... начальники! Даже в прошлом году таких разгромов не знали. А отчего? Решили, что немец дурнее нас, мы его пилотками закидаем...

Кузьма Акимович прошелся по броне танка, громко стуча по ней сапогами. С гусеницы генерал спрыгнул на траву:

- Задали мы работу историкам! Теперь они поковыряются в архивах, чтобы выяснить - кто виноват?

Родимцев за эти дни высох. Почернел от беды.

- Ладно. Пора думать - где остановить фрица?

- Кажется, нас ожидает кривая и большая излучина Дона. Где же еще, как не там, удобнее всего держать оборону?