Читаем Площадь Революции. Книга зимы (сборник) полностью

Как приходят слова? Через слух, через слух.

Как приходят звуковые картины? Влезают в ушко…

Вот я и слышу: гулко и весело струит себя вода. Не та, что в трубах! Та, что под землей: стыло-озерная, ключевая. Куда эта вода струит себя и зачем? И зачем мне, затворнику и угрюмцу, звон ее ключей слышать? Зачем различать темновато-таинственный, исполненный неясных обещаний шум?

Но я слышу его, слышу…

Так, слышал я недавно ухающего мертвого филина. Чучело его ребята еще осенью закинули на чердак. Чучело молчаливое, одноглазое, с выскубленным и продавленным затылком… Но по ночам именно оно у нас на чердаке ухает!

А еще раньше я слышал, как ходит по квартирам третьего этажа, не обращая внимания на переборки и стены, какая-то женщина. Ее не видно, но она вовсе не привидение. Она – нечто иное. Может, звуковая волна прошлого, может, полет квартирного ветра. Внятно слышен шелест длинного крахмального платья, слышны постукиванья остро-высоких каблучков, рассыпание шпилек по столу, полурусские-полуфранцузские бормотанья.

Слух цепляет и другие, вросшие в трещины донных камней, засевшие в гниловатых комлях вековых дубов слова.

Среди слов этих есть вполне обыкновенные. Но есть и редко встречаемые, позабытые. Слышится, к примеру, тонкий лязг якорной цепи, а потом скорей всего голландская – правда, воспринимаемая как испорченная немецкая, – ругань. Слышен и скрежет зубовный каких-то купцов, бубнящих после скрежета всегда одно и то же:

– Трофимушка, устал?

– Ох, тяжко, Ефим, тяжко, брат. Ослобони!

– Ничего, ничего, полежи, брат, под камушком.

– Лежу-у… Лежу-у-у!

Я хочу разматывать и распрямлять только эти далекие вздохи, хочу слышать дальше, слышать глубже! Однако в бок меня толкает ЧЕ.

– Ты че? Спать сюда пришел? Говорю тебе еще раз: я не ее, я совсем другого хочу! А ты, болван, думал…

«Чего он и вправду хочет, этот покалеченный внутренними войнами? Чего ему надо?… Конечно, ему не нужны урочища. И пустоши ему не нужны. В гробу он видал Пожарский луг и чихать хотел на Стрелецкие могилы. Тогда что, что ему нужно? Ну понятно! Ему нужны города! А в них – его собственный, мертвый и тошный распорядок…»

Пока я вслушиваюсь в себя и в плывущую мимо жизнь – ЧЕ обходит меня сбоку и готовит для приема банки с вареньем уже обе руки.

В тот раз, сделав вид, что обиделся на «болвана», я поставил банку на тумбочку и, не оглядываясь, вышел. Я, конечно, слышал, что кричал мне в спину ЧЕ, но особого значения этим крикам не придал. А кричал он тогда нечто неправильное и попросту дурацкое, связанное с нашими поселковыми людьми и с этим чертовым антиглобализмом, который кроют почем зря на всех телеканалах, и про который ЧЕ еще месяц назад мне с увлечением втолковывал:

– Они же все объединились! Секешь? А нас всех разобщили, развели по разным углам и квартирам.

– Кто они, ЧЕ?

– Потом, подожди! У них все тишь, да гладь, да Божья благодать, а у нас внутри они гражданскую войну организовали.

– И кто же с кем сражается?

– Эх ты, балда институтская! Ну конечно – корысть и некорысть внутри у нас сражаются! А гражданская война внутри – она в тысячу раз хуже, чем война внешняя. У нас ведь у половины народу внутри, под ребрами, вместо сердечного клапана – граната РГ-1! Надо эту гранату из нутра вынуть и на пустоши взорвать!.. Ты пойми! Если уничтожить внутреннюю войну в каждом из нас – никаких войн на земле не останется! А глобализм мы победим и без автоматов! Как? Думать, кумекать надо. Слова надо нужные вспоминать, потом их произносить. Я уже кой-чего и придумал. Хотя учти: то, что говорят эти гады, лимоновцы, я повторять не буду! Они ведь этого засланного казачка слушают. А он их всех как раз под статью и подведет. А сам в Гонолулу укатит!

– Какой «казачок»? Какого «засланного» слушают?…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лживый язык
Лживый язык

Когда Адам Вудс устраивается на работу личным помощником к писателю-затворнику Гордону Крейсу, вот уже тридцать лет не покидающему свое венецианское палаццо, он не догадывается, какой страшный сюрприз подбросила ему судьба. Не догадывается он и о своем поразительном внешнем сходстве с бывшим «близким другом» и квартирантом Крейса, умершим несколько лет назад при загадочных обстоятельствах.Адам, твердо решивший начать свою писательскую карьеру с написания биографии своего таинственного хозяина, намерен сыграть свою «большую» игру. Он чувствует себя королем на шахматной доске жизни и даже не подозревает, что ему предназначена совершенно другая роль..Что случится, если пешка и король поменяются местами? Кто выйдет победителем, а кто окажется побежденным?

Эндрю Уилсон

Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Триллеры / Современная проза
Жизнь за жильё
Жизнь за жильё

1994 год. После продажи квартир в центре Санкт-Петербурга исчезают бывшие владельцы жилья. Районные отделы милиции не могут возбудить уголовное дело — нет состава преступления. Собственники продают квартиры, добровольно освобождают жилые помещения и теряются в неизвестном направлении.Старые законы РСФСР не действуют, Уголовный Кодекс РФ пока не разработан. Следы «потеряшек» тянутся на окраину Ленинградской области. Появляются первые трупы. Людей лишают жизни ради квадратных метров…Старший следователь городской прокуратуры выходит с предложением в Управление Уголовного Розыска о внедрении оперативного сотрудника в преступную банду.События и имена придуманы автором, некоторые вещи приукрашены, некоторые преувеличены. И многое хорошее из воспоминаний детства и юности «лихих 90-х» поможет нам сегодня найти опору в свалившейся вдруг социальной депрессии экономического кризиса эпохи коронавируса…

Роман Тагиров

Детективы / Крутой детектив / Современная русская и зарубежная проза / Криминальные детективы / Триллеры