Площадка

— Я просто выпил дождевую воду и стал ждать последствий, но ничего не произошло. У воды была повышенная кислотность, отчего меня рвало весь день. И вот тогда я вспомнил, что читал еще в начале наших исследований: при длительных осадках концентрация ионов в воздухе уменьшается, а значит, и кислотность тоже. Я проверил наши пробы с цитрогипсового огорода и понял, что все показатели дождевой воды оказались на удивление стабильными.

— Ты думаешь, дождь — это дело рук людей?

— А вы в этом сомневаетесь? Некоторые даже в дожде ищут и получают выгоду. Продавать маски и защитные приспособления от угрозы, которой нет, — что может быть циничнее и безнравственнее?

— Люди всегда больше всего наживаются на несчастьях других. Понимаешь, проще всего управлять теми, кто имеет общую цель или врага. Но зачем ты поехал на цитрогипсовый огород?

— Я поехал к Валере, что бы убедиться в том, что пробы воды, которые мы отбираем, никто не подменяет. Приехал туда, а там ваша Аня зачем-то вырубила Валеру и пыталась отключить генератор инфразвука. В общих чертах получается как-то так.

— Ты, как всегда, смотрел вдаль и совершенно не обращал внимания на девочку, которая влюбилась в тебя.

— Аня — в меня?

— Да. Вот она и захотела что-то доказать тебе и мне. В итоге мы имеем то, что имеем.

— И что же в сухом остатке?

— Моя последняя задача заключалась в том, чтобы найти причину твоего невосприятия инфразвука и устранить ее. Последняя для меня, потому что я больше так не могу. Этот бесконечный дождь, последствий которого мы еще не понимаем… Но я-то знаю, что там, на другой стороне, они есть, и они настолько разрушительны, что могут привести к вымиранию человечества. Конечно, будем надеяться на то, что все это не дойдет до города, но я очень устал и хочу вернуться домой. Аня остается здесь, а Валера решил ехать со мной. Хоть какой-то плюс из этой истории: я все-таки нашел достойного преемника.

— Почему ушел Курцев?

— Когда Николай Семенович понял, как используют нашу установку, он не выдержал и сказал, что ему наплевать на деньги, что он на такое не подписывался. Написал заявление и уволился.

— Ну а почему не уволились вы?

— Установка уже была собрана и отлажена, я ведь, собственно, ничего не делал. Но если бы настройкой занимался не специалист — а уж поверь, что в моей области я остался один, — ее использование могло привести к печальным последствиям. Неправильно подобранные частоты инфразвука могут ведь и убивать. Но когда Жора попал в больницу после того, как я дал ему нейтрализатор, чтобы он сделал несколько дубликатов, я понял, что не могу и не хочу больше продолжать. Мне ведь непонятно, случайное это было стечение обстоятельств или снова непредсказуемый человеческий фактор? Какова степень случайности?

У каждого человека есть ахиллесова пята, и у меня она тоже есть. Я не мог бросить работу неоконченной еще по одной причине. По условиям договора на меня накладывают штрафные санкции, если я откажусь от выполнения поставленной задачи. В итоге я лишусь своей квартиры, и мы останемся на улице. Дело ведь даже не в квартире. Таечке требуется дорогостоящее лечение — только ради одного этого я держался за проект.

— Так вы поняли, что вызывает мою устойчивость к инфразвуковым волнам?

— Дело ведь не только в том, что вызывает устойчивость у тебя, — дело ведь еще и в том, что Андрей, который был с тобой постоянно, пока вы работали, тоже не подвергался действию инфразвука. И я уже было решил, что твой мозг самостоятельно создает некое защитное инфразвуковое поле.

— Поэтому вы гоняли меня по врачам с такой настойчивой периодичностью?

— Да, конечно. И, как это ни смешно, но, когда Андрей попал в больницу и ты понял, что все дело не в дождевой воде, я догадался, что твой мозг тоже ни при чем. Мне нужен был кто-то близкий в твоем окружении, и я предложил Ане поработать с тобой, чтобы она понаблюдала и выделила факторы, которые могли бы привести к эффекту нейтрализации.

— И что же нашла Аня?

— Ничего полезного. Ну, может быть, кроме одного очень важного для меня ключа к пониманию твоей повышенной мозговой активности.

— И что же это за ключ?

— Мы еще вернемся к этому вопросу, но вначале надо все-таки объяснить твою устойчивость.

— Хорошо, — согласился я.

Закипевший чайник остыл. Сергей Иванович включил его еще раз. Чайник нагрел воду, заклокотал, забулькал и выключился. Шеф из нижнего ящика стола достал две кружки, в которые забросил по пакетику чая и по два кусочка рафинада.

— Ну а теперь перейдем к самому главному. Мне всегда нравились антиутопии, но не так давно я понял, что, скорее всего, ни Замятин, ни Оруэлл ничего не придумывали, а просто описывали то, участниками чего они стали. Наша площадка — это очередная попытка государства создать общество, в котором все его члены послушны и адекватны. На этот раз у них все получилось, за исключением тебя.