Плот

Единственным, хотя и слабым, утешением для Риса были долгие часы, проведенные на вершине дерева в созерцании конструкции, висевшей далеко внизу. Шесть деревьев вращались по углам невидимого шестиугольника. Деревья находились в одной плоскости, так близко, что касались друг друга листьями, но мастерство пилотов было столь велико, что за все время перелета вряд ли была повреждена хоть одна веточка. А под деревьями, в сетке, подвешенной на шести толстых веревках, виднелась продовольственная машина.

Даже сейчас это зрелище наполняло сердце Риса гордостью. Человек способен на такую красоту, на такие великие подвиги…

Пояс преобразился в цепь хижин и производственных помещений. Рис увидел повернутые полузнакомые лица, похожие на маленькие пуговицы.

К нему присоединился Паллис.

— Значит, вот как все закончилось, рудокоп, — хрипло сказал он. Извини.

Рис посмотрел на пилота с некоторым удивлением. На лице Паллиса пылали шрамы.

— Паллис, тебе не за что извиняться.

— Я оказал бы тебе добрую услугу, если бы сбросил тебя тогда с дерева. Там внизу тебе придется трудновато, парень.

Рис пожал плечами.

— Но не так трудно, как остальным. — Он показал на Ученых. — И вспомни, что у меня был выбор. Я мог присоединиться к революции и остаться на Плоту.

Паллис поскреб бороду.

— Не уверен, что понимаю, почему ты этого не сделал. Клянусь Костями, у меня нет никакой симпатии к старой системе. А ух то, как обращались с твоим народом, должно было возмущать тебя.

— Конечно, это все так. Но… Я прилетел на Плот не для того, чтобы бросать зажигательные бомбы, пилот. Я хотел узнать, что происходит с этим миром. — Рис улыбнулся. — Скромное желание, правда?

— И ты чертовски прав, что попытался сделать это, парень. Все эти проблемы никуда не делись.

Рис окинул взглядом красное небо.

— Никуда.

— Не теряй надежды, — твердо сказал Паллис. — Старый Холлербах все еще работает.

Рис рассмеялся.

— Холлербах? Его они не могут убрать. Им все равно нужен кто-то, кто находил бы им руководства по ремонту продовольственных машин, возможно, попытался бы отодвинуть Плот с пути падающей звезды. И, кроме того, я даже думаю, что Деккер его боится…

Теперь они засмеялись вместе. Потом долго смотрели на приближающийся Пояс.

— Паллис, сделай для меня одну вещь.

— Что?

— Скажи Джаен, что я о ней спрашивал.

Пилот положил свою тяжелую руку Рису на плечо.

— Ладно, парень. Сейчас она в безопасности. Холлербах дал ей место в команде своих помощников. Я сделаю все, что смогу, чтобы она там осталась.

— Спасибо. Я…

— И я скажу Джаен, что ты спрашивал о ней.

Веревка свисала со ствола дерева и задевала за крыши хижин Пояса. Рис спустился первым. Рудокоп, пол-лица которого было изуродовано багровым ожогом, с любопытством смотрел на него. Вращение Пояса относило Риса от дерева. Он ухватился за веревку и помог второму Ученому попасть на крышу.

Вскоре Ученые уже неуклюже копошились по всему Поясу. За ними, с выпученными от изумления глазами, следила кучка местных ребятишек.

Рис увидел Шин. Его бывшая начальница смены висела у хижины, уцепившись за веревку загорелой ногой, и с широкой улыбкой наблюдала за этой процессией.

Рис оставил неуклюже передвигающуюся цепочку. Он подобрался к Шин, закрепился, выпрямился и в упор посмотрел на нее.

— Ну и ну, — тихо сказала она. — А мы думали, ты мертв.

Рис рассматривал ее. Вид ее обнаженных рук и ног все еще вызывал в нем старые чувства, но лицо Шин исхудало, глаза запали.

— Ты изменилась. Шин.

Она сухо рассмеялась.

— Как и сам Пояс, Рис. У нас были трудные времена.

Молодой человек прищурился. Голос Шин звучал почти жестоко, на грани срыва.

— Если ты так умна, как мне некогда казалось, — отрезал Рис, — ты позволишь мне помочь вам. Дай мне рассказать кое-что из того, что я узнал.

Женщина покачала головой.

— Сейчас не время для знаний, парень. Сейчас нужно выжить. — Она оглядела его с ног до головы. — И поверь мне, ты и твои мягкотелые приятели должны понять, что это будет нелегко.

Рис закрыл глаза. Если бы только этот кошмар мог исчезнуть если бы ему позволили вернуться к работе…

— Рис! — Это был тонкий голос Ципса. — Ты должен помочь нам. Расскажи этим людям, кто мы такие…

Рис стряхнул оцепенение и начал пробираться по крышам.

8

Кресло опускалось на ядро звезды. Рис закрыл глаза, расслабился и попытался ни о чем не думать.

Пережить еще одну смену — это было для него сейчас самое главное. Каждый раз хотя бы одну…

Если Граю, Ципсу и остальным изгнание на Пояс казалось спуском в преисподнюю, для Риса оно походило на постепенное раскрытие старой раны. Каждая деталь Пояса — облезлые хижины, дождь, врезающийся в поверхность ядра, — бередила что-то в сознании. И порой ему казалось, будто этих тысяч смен на Плоту вообще не было.

Но в действительности Рис очень изменился. Раньше у него была надежда… Теперь ее не осталось. Кресло накренилось. Под ногами закачался ржавый купол ядра, и Рис начал уже ощущать увеличивающееся притяжение звезды.