Плоть и кровь

Когда от калитки его отделяли каких-нибудь десять шагов, его кто-то схватил. На него напали сзади, дернули за пиджак, обхватили так плотно, словно на нем была смирительная рубашка, потом пиджак вывернули ему на голову, и он оказался как бы в мешке со связанными руками. Потом последовал удар коленом в пах. Он попытался лягнуть нападающего ногой, но этим только облегчил его задачу: в ту секунду, как Ребус оказался на одной ноге, его тут же опрокинули на землю. Он сыпал бранью. Нападавший ослабил хватку, и пока Ребус пытался выпутаться из собственного пиджака, его ударили сбоку ногой по голове. На напавшем были легкие тенниски, поэтому Ребус и не слышал, как тот подкрался. По этой же причине он не потерял сознания после удара.

Еще один удар ногой пришелся ему по ребрам. А потом, когда его голова уже выпуталась из пиджака, он получил удар ногой в челюсть и теперь видел перед собой только брусчатку мостовой, гладкую и сверкающую в тусклом свете фонаря. Он почувствовал на себе руки — они обшаривали его карманы. Человек тяжело дышал.

— Возьми деньги, — сказал Ребус, пытаясь прогнать муть из глаз. Он знал, что денег у него почти нет — меньше пятерки, да и то мелочью. Человек не обрадовался такой добыче.

— Щас я тебя упакую — полежишь в больнице.

Говорил он с акцентом жителя Глазго. Ребус заметил, что человек коренаст, вот только лица его разглядеть не мог. Света было слишком мало. Человек выпрямился, монетки из его рук посыпались на Ребуса.

Он дал Ребусу достаточно времени, чтобы алкоголь вышел у него из головы. Ребус рывком поднялся с четверенек и ударил человека головой в живот, отбросив его назад. Тому удалось сохранить равновесие, но теперь и Ребус стоял на ногах, а он оказался крупнее, чем этот тип из Глазго. В руке человека что-то сверкнуло — опасная бритва. Ребус таких уже сколько лет не видел. Человек взмахнул рукой, очертя в воздухе стальную дугу, и попытался нанести удар. Но Ребус увернулся. Одновременно он увидел в проулке две другие фигуры. Они стояли и смотрели, держа руки в карманах. Ему показалось, он их узнал: люди Кафферти — те самые, с кладбища.

Бритва сверкнула еще раз. Человек чуть ли не улыбался, занимаясь любимым делом. Ребус стянул с себя пиджак, быстро намотал на левую руку и выставил ее навстречу удару. Лезвие полоснуло по ткани, а Ребус носком правой ноги двинул человека в колено. Тот качнулся назад, а Ребус нанес еще один удар — теперь по бедру. Когда человек снова шагнул вперед, он припадал на одну ногу и слегка кренился набок. Но вместо того чтобы снова взмахнуть бритвой, он бросился на Ребуса всем телом и впечатал его в дверь какого-то гаража. После чего развернулся и, хромая, побежал прочь. Из проулка был только один выход, и он бежал к нему мимо людей Кафферти. Ребус глубоко вздохнул, потом опустился на колени, и его вырвало. Пиджак превратился в лохмотья, но это его волновало меньше всего. К нему направлялись люди Кафферти. Они подняли его на ноги — как мешок с картошкой.

— Цел? — спросил один из них.

— Запыхался немного, — ответил Ребус.

Челюсть болела, но крови не было. Его снова вырвало — остатками алкоголя, и он почувствовал себя лучше. Второй человек принялся собирать деньги. Ребус ничего не понимал.

— Ваш человечек? — спросил он.

Они отрицательно покачали головой. Потом заговорил тот, что крупнее.

— Просто он избавил нас от лишних хлопот.

— Пытался уложить меня в больницу.

— Наверное, я сделал бы то же самое, — сказал крупный, протягивая Ребусу монеты, — если бы это был весь мой улов.

Ребус взял деньги и сунул их в карман. Потом замахнулся на громилу. Замах был медленный и усталый и не достиг цели. Но удар громилы цели достиг, и Ребус теперь был повержен окончательно. Он упал на колени, его ладони уперлись в холодную землю.

— Это тебе для стимула, — сказал человек. — На всякий случай. Мистер Кафферти скоро с тобой сам поговорит.

— Это мы еще посмотрим, — прорычал Ребус, подпиравший спиной двери гаража.

Люди Кафферти пошли к выходу из проулка.

— Он с тобой поговорит.

И они исчезли.

Парень из Глазго, подумал Ребус, да еще с бритвой; он сидел, дожидаясь, когда пройдет боль. Если это не человек Кафферти, то чей?

Как все это понимать?

14

Когда Ребус снимал трубку, его сознание было еще затуманено.

— Сущее безбожие! — выдохнул он.

— Что?

— Богопротивно звонить в такое время.

Он узнал голос старшего инспектора Килпатрика. Провел ладонью по лицу, продирая глаза. Наконец взгляд сфокусировался, и Ребус попытался направить его на часы, но в ходе борьбы за телефонную трубку он сам скинул их на пол.

— Что вы хотите… сэр?

— Хотел спросить, не сможете ли вы приехать пораньше.

— Что? Дворники бастуют, срочно нужна замена?

— Голос как у покойника, а все шутит.

— Когда нужно быть?

— Скажем, через полчаса, сможете?

— Вы сказали — я постараюсь.