Плот у топи

Инга посмотрела в куда-то в сторону и горько усмехнулась. Розовый длинноухий кролик с красным сердечком в лапках пристально наблюдал за нами стеклянными бусинками с края барной стойки. Бедный, забытый хозяйкой Мистер Харт. Брелок-талисман Лолы, с которым она не никогда расстается. Не расставалась. В голову пришла бредовая мысль, что пара бусин Мистера сверкают немой тоской – той, во взгляде Инги.

«По-настоящему любит тот, кого меньше любят»². Я знала. У такого мужчины не может быть одной женщины. Я знала. Они ведь моложе, свежее, и с ними проще. Я знала. И все равно… – тонкие губы аристократки дрогнули. – Надеюсь, вы не были слишком жестоки к доверчивым созданиям? Юные сердца так хрупки…

Я присел подле Инги.

– Почему вы беспокоитесь о них больше, чем о себе?

Женщина снисходительно улыбнулась, склонив голову к плечу, и дотронулась до золотого колечка, висящего на шее.

– Моя жизнь почти прожита, их же – только начинается. Считать первую потерю трагичной естественно, последнюю – смешно.

– На чужом опыте не научишься, – возразил я.

– Верно, – задумчиво кивнула Инга, продолжая теребить цепочку с кольцом. – Но отчего вы пустили меня в число неопытных существ?

– Вы на них не походите, – просто ответил я, не сводя взгляда с Мистера Харта. – А им не суждено стать вами.

– Спасибо. За надежду. – Инга перекрутила цепочку, расстегнула и отдала мне.– Хотя вы неисправимый сердцеед.

– Вы угадали, – чересчур серьезно подтвердил я, принимая подарок. – Благодарю. Что я могу для вас сделать?

– Обещайте, – в волнении произнесла Инга, оглянулась на барную стойку и повторила: – Обещайте. Помнить меня.

– Я сохраню вас в своем сердце.

Парадоксально: гордую, независимую аристократку мне стало жаль больше, чем наивную девочку. Увы, моя жалость ничего не решает.

Около девяти часов вечера ко мне пришла еще одна гостья. На сей раз незваная.

Я уже порядком устал, работая над каждой из двух усыпленных женщин в подвале усадьбы. Тут находились три помещения, оборудованные под операционную, хранилище с холодильными камерами и крематорий. Закончив с изъятием органов, я поместил их в хранилище, сжег тела и вернулся в операционную для уборки, где и наткнулся на Ольгу.

О, это воистину необыкновенная девушка! Другой такой я не встречал. Стоит отметить, что она по праву занимает особое место в моей жизни.

Недавняя выпускница медицинского университета, Ольга устроилась в мою частную клинику по трансплантации органов год назад и сразу же доставила своему начальнику массу беспокойства. По уму она казалась намного старше своих лет и производила впечатление серьезной, ответственной и волевой женщины. Ольга из тех людей, которые в любой шутке ищут долю правды и редко смеются.

Амазонка, как я ее величал, следила за каждым моим шагом, смело высказывала в лицо свое мнение и даже спорила, сбивая меня с толку. До нее я самонадеянно думал, что нет на белом свете женской души, которую я не смог бы разгадать, и женщины, сумевшей разгадать мою душу. Но прямо в нее заглядывали Ольгины тускло-серые, непримечательные глаза, и от них было не спрятаться. Я одновременно уважал, боялся и ненавидел ее, уверенный: с ней у нас ничего никогда не получится – скорее рухнет моя клиника. Однако я ошибался, не подозревая о привычке девушки скрывать свои истинные чувства за внешней холодностью и неприступностью. Так поступала не одна Ольга – просто у нее это получалось очень хорошо. Амазонка любила меня. Без ухаживаний, подарков, знаков внимания и надежд на взаимность. Для меня такая привязанность явилась чем-то из ряда вон выходящим, поэтому я долго оставался в неведении. Как и Ольга не знала о моей маленькой тайне.

Однажды карты раскрылись. Мягко говоря, я был в отчаянии, а позже – в величайшем удивлении, ибо она не предала меня. Нет, то, чем я занимался, крепко ей не нравилось. Сердце Ольги полнилось страданием за нас обоих, лишь любовь в нем пересиливала боль. Но не смирение.

И сейчас я ждал новых упреков от светловолосой девушки с мальчишеской стрижкой и упрямым подбородком.

– Сегодня у тебя две? Я видела туфли в прихожей, – без тени эмоций произнесла она и вдруг разозлилась. – И почему ты не запираешься? Хоть бы в подвал дверь удосужился закрыть! Что еще за глупая беспечность?

– Извини, забегался, – я стянул перчатки и швырнул их на операционный стол, подвинул Ольге стул. – Присаживайся. – Девушка опустилась на предложенное место, я сел напротив, оседлав стул, и учтиво осведомился. – Ты что-то хотела?

Настороженность в моем голосе не осталась незамеченной для посетительницы, и она раздраженно ответствовала:

– Да, занести тебе книгу. Она там, наверху. Уж прости за неурочный визит. Вижу, застала врасплох.

– Ничего, – улыбнулся я уголками губ. Меня всегда забавлял вид сердитой Ольги, похожей на обиженного волчонка.

Несколько дней назад мы решили обменяться любимыми книгами. Я еще не определился, томик чьих сочинений мне отдать ей – Достоевского или Эдгара По. Кстати, о выборе.